№ 1 (68) 2014г.

INTERNATIONAL LAW ON THE VERGE OF CHANGES: AN INSIGHT FROM THE MSU

Our guest - Ispolinov Alexey Stanislavovich, Doctor of Law (candidate), Head of Inter­national Law Chair of M.V. Lomonosov Moscow State University.

ВИЗИТНАЯ КАРТОЧКА:

Исполинов Алексей Станиславович родился 26 января 1964 г. В 1981 г. окончил среднюю школу в г. Воскресенске Московской области. В 1982-1984 гг. проходил срочную военную ИспОАЫНОв А.С. службу в рядах Советской армии, которую закончил в звании старшины.

В1984 г. поступил, а в 1989 г. окончил юридический факультет Московского ордена Ленина, ордена Октябрьской революции и ордена Трудового Красного знамени государственный университет им. М.В. Ломоносова. В 1994 г. - Московскую государственную финансовую академию по специальности «международные экономические отношения». В 1992 г. окончил аспирантуру Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова (МГУ). С 1992 г. - преподаватель кафедры международного права МГУ, с 1999 г. - доцент кафедры международного права, с октября 2009 г. приказом декана юридического факультета МГУ на него было возложено исполнение обязанностей заведующего кафедрой международного права, с 30 декабря 2013 г. приказом ректора утвержден в должности заведующего кафедрой международного права.

Имеет сертификаты об окончании курсов в Гаагской академии международного права (1990 г., Гаага, Нидерлан­ды), Институте международного права и международных отношений (1991 г., Салоники, Греция), Академии евро­пейского права (1995 г., Флоренция, Италия), Академии американского и международного права (1996 г., Дал­лас, США), Академии банковского и финансового права Европейского Союза (1996 г., Брюссель, Бельгия). Член Исполнительного комитета Российской ассоциации международного права с 2010 г. Член Международно-правового совета при Министерстве иностранных дел Российской Федерации.

Исполинов Алексей Станиславович - признанный в России и за рубежом специалист в области международного права по вопросам права Европейского Союза, международно-правового регулирования иностранных инвестиций, деятельности Европейского суда по правам человека и Суда Евразийского экономического сообщества.

А.С. Исполиновым были впервые подготовлены и прочитаны специальные курсы для студентов, специализирующихся по кафедре международного права: «Право и институты Европейского Союза» (с 1992 г.), «Международно-правовая защита иностранных инвестиций»(с 1992 г.), а также «Европейский суд по правам человека»(с 2012 г.).

Под его руководством кафедрой международного права был успешно проведен целый ряд научных мероприятий, в том числе ставшие ежегодными научные конференции «Тункинские чтения» (начиная с 2010 г.), международная конференция по применению антимонопольного права судами ЕС и РФ (в сотрудничестве с Высшим Арбитражным Судом РФ и Университетом Санкт-Галлен, Швейцария) в мае 2012 г.

Автор более 30 публикаций по вопросам права ЕС, деятельности Европейского суда по правам человека, Суда ЕврАзЭС и действию права ВТО в национальных правопорядках.

     -  Уважаемый Алексей Станиславович, у Вас за пле­чами более чем 20-летний опыт преподавания междуна­родного права на юридическом факультете ведущего вуза России. Как Вы считаете, изменилось ли студенчество за это время, и если да, то каким образом?

-     Возможно, я скажу сейчас неожиданные слова, но ка­чественно состав студентов на юридическом факультете МГУ претерпел весьма серьезные изменения в лучшую сторону за последние 5-7 лет. И связано это, с одной стороны, с введени­ем ЕГЭ, а с другой - с возможностью льготного поступления на факультет победителей школьных профильных олимпиад. ЕГЭ дал возможность поступать в МГУ выпускникам из регио­нов, ту самую возможность, о которой до этого они не могли и мечтать. И если раньше большую часть студентов составляли москвичи, то теперь большинство студентов приехало учиться из регионов. У них крайне высокая мотивация к успешной уче­бе, новым знаниям, которые могут им пригодиться в жизни. Это видно и по посещениям лекций, и по тем горящим гла­зам, с которыми они воспринимают и впитывают новую для себя информацию. Победители школьных олимпиад - это вообще особая категория, на которую наш факультет делает самую серьезную ставку. Это именно те абитуриенты, которые вполне осознанно подходят к выбору будущей профессии и загодя начинают к этому готовиться.

    -      Но такие изменения в составе и настрое студентов требуют и новых подходов к преподаванию?

-      Очевидно, что новое студенчество стало гораздо бо­лее разборчивым, критичным и требовательным именно к качеству преподавания. Преподаватель перестал для них быть носителем истины в последней инстанции. С развити­ем интернета у студентов появилась возможность не только обращаться к другим ресурсам в поисках новых знаний, но и прямо в режиме он-лайн фактически проверять то, что го­ворит преподаватель на лекции. И если лектор использует устаревшие материалы либо преподает предмет не так ин­тересно, как хотелось бы студентам, то реакция следует не­замедлительно. С разделением всех дисциплин в учебном плане факультета на обязательные и факультативные (дис­циплины по выбору) у студентов появляется вполне легаль­ная возможность голосовать ногами. В этой ситуации, если преподаватель хочет, чтобы на его курс студенты ходили, он должен постоянно пересматривать как свои программы, так и методику преподавания.

     -     Как изменятся в этой ситуации политика кафедры международного права, которую Вы возглавляете?

-     Кафедра за последние три года уже пересмотрела спи­сок своих спецкурсов. Была разработана и внедрена в учеб­ный процесс новая программа спецкурса «Международное право и иностранные инвестиции». Курс «Право и институты Европейского Союза», который читался на кафедре с 1992 г., был преобразован в лекционный курс, обязательный для всех студентов государственно-правового направления програм­мы подготовки бакалавров. Был введен в программу курс о Европейском суде по правам человека. Большой популяр­ностью пользуется у студентов курс «ВТО: вопросы теории и практики», который читается на кафедре с 2012 г. С 2015 г. кафедра планирует запустить подготовку магистров по про­грамме «Международное экономическое право. Право инте­грационных объединений», где особый упор будет делаться на изучении практики инвестиционных арбитражей, правовых аспектов деятельности ВТО и порядка разрешения торговых споров, а также права и институтов ЕС и ЕврАзЭС. Все это уже привело к тому, что кафедра международного права в послед­ние годы устойчиво занимает 3-4 место по популярности сре­ди студентов, пропуская вперед лишь признанных лидеров - кафедры гражданского права и предпринимательского права. Те годы, когда специализацию по кафедре международного права выбирало 5-7 человек, остались в прошлом.

    -     Не кажется ли Вам, что помимо интересных спец­курсов, которые предлагает ваша кафедра, среди студен­тов, да и среди всего общества, вырос интерес к междуна­родному праву в принципе, и не в последнюю очередь это связано с ускорением процессов евразийской интеграции, а также со вступлением России в ВТО?

-     Это связано не только с ВТО или с процессами евразий­ской интеграции, а с принципиально новой ролью междуна­родного права в целом, которое все больше и больше оказы­вает влияние даже на те сферы, которые ранее традиционно считались делом внутригосударственным. Отсюда и резкий рост спроса на выпускников нашей кафедры со стороны рабо­тодателей. Я это вижу по тому, куда и как быстро трудоустраи­ваются наши выпускники. Сейчас смешно об этом говорить, но я хорошо помню, какие мучения испытывала в далеком 1989 г. комиссия по распределению, пытаясь понять, куда же распре­делить выпускника кафедры с темой диплома «Правовой ста­тус командира космического корабля». В итоге было принято решение послать его на работу в органы внутренних дел. Ныне ситуация принципиально иная, нет обязательного распределе­ния, и все определяется спросом и предложением. Выпускни­ки кафедры крайне востребованы и работают не только в МИД России, но и в аппарате Представителя Правительства РФ при ЕСПЧ, правовых департаментах Евразийской экономической комиссии, Минтранса России, Минэнерго России, Минэконом­развития России, других органов власти. Выпуск прошлого года был практически целиком разобран уже в начале последнего курса ведущими российскими и иностранными юридическими фирмами. В целях повышения престижа кафедры и для укре­пления ее связей с выпускниками создается Ассоциация вы­пускников кафедры международного права МГУ.

   -     Визитной карточкой кафедры уже стали проводи­мые с 2010 г. ежегодные «Тункинские чтения», ставшие весьма значимым событием в отечественной научной жизни. В каком направлении Вы их планируете развивать и каковы в целом планы кафедры международного права в научном плане?

-     Да, действительно, кафедре удалось превратить «Тун- кинские чтения» в событие, вызывающее растущий с каждым годом интерес как внутри страны, так и за рубежом. На бли­жайшее время наша задача состоит в том, чтобы эти чтения стали одним из главных мероприятий года для юристов-меж- дународников, выступить на котором полагали бы за честь ве­дущие отечественные и зарубежные ученые и практики.

Что же касается научных планов кафедры в целом, то в этом отношении кафедра оказалась перед самым серьезным вызовом за последние 20 лет. С одной стороны, у кафедры богатейшие научные традиции, которые связаны с именами таких основоположников советской доктрины международно­го права, как Г.И. Тункин, Е.А. Шибаева, А.Н. Талалаев. Вме­сте с тем кафедра должна адекватно реагировать на те новые требования, которые заложены в принятой Дорожной карте развития университета и юридического факультета на пери­од до 2018 г. А эти требования весьма и весьма жесткие и в целом сводятся к тому, что университет в кратчайшие сроки должен войти в первую десятку мировых лидеров среди выс­ших учебных заведений. Это должно быть достигнуто в том числе и за счет повышения индекса цитируемости статей и монографий, подготовленных преподавателями факультета в целом и кафедры международного права в частности. Имен­но этот показатель, а также публикационная активность будут учитываться не только при выдвижении кого-либо на более высокую позицию, но и при переизбрании на уже занимае­мую должность. Ваш покорный слуга уже с этим столкнулся лично, когда с него в обязательном порядке потребовали при подготовке документов на должность заведующего кафедрой представить данные из Российского индекса научного цитиро­вания с анализом публикационной активности. Цель предель­но понятна. Мы должны публиковаться в высокорейтинговых зарубежных и отечественных журналах. Причем самого факта публикации будет мало. Нужно, чтобы статью прочитали и на нее начали ссылаться. А для этого надо, во-первых, выбирать остроактуальные с точки зрения современного международ­ного права темы, а с другой стороны, анализировать эти темы таким образом, чтобы приведенные выводы или аргументы потом цитировались другими. И наконец, последнее. Надо все же часть статей писать на иностранных языках и публиковать не в переводных журналах, а за рубежом. Только так наш го­лос будет услышан на мировом уровне. Причем у меня есть все основания полагать, что мнение российской доктрины будет играть далеко не последнюю роль в тех дискуссиях, которые сейчас идут в отношении острых вопросов современного меж­дународного права, таких как использование норм jus cogens международными и национальными судами, роль междуна­родных судов в создании норм международного права, имму­нитеты государства и его высших должностных лиц в уголов­ном и гражданском судопроизводстве.

    -     Уважаемый Алексей Станиславович, раз уж Вы за­тронули этот вопрос, что Вы можете сказать о сегодняш­ней роли и потенциале российской доктрины междуна­родного права?

-     Советская, а затем и российская доктрина немало сде­лали для формирования внешней политики СССР и России и всегда высоко оценивались за рубежом. Те работы, которые были опубликованы за рубежом представителями отечествен­ной доктрины, до сих пор активно применяются и использу­ются исследователями.

Вместе с тем те ошеломительные изменения в междуна­родном праве, которые начали происходить после окончания холодной войны, требуют адекватного и достаточно быстрого осмысления и анализа. И здесь отечественной доктрине, на мой взгляд, предстоит сократить как обособленность от тех доктринальных дискуссий, которые идут на международном уровне, так и свою некоторую отстраненность от практики. И я абсолютно уверен, что отечественной науке вполне по силам это сделать. И если об участии в дискуссиях на между­народном уровне я уже говорил, то разворот к практике уже происходит на наших с вами глазах. В качестве наиболее крас­норечивого и убедительного примера можно привести успеш­ную и эффективную, на мой взгляд, деятельность Научно­консультативного совета при МИД России, в который входят ведущие российские юристы-международники. Показателен сам формат работы этого Совета. МИД России сам формирует вопросы для дискуссии и снабжает членов Совета необходи­мыми подготовительными материалами. В ходе обсуждения допускается высказывание любых, подчас весьма необычных мыслей и предложений, которые потом тщательно просеи­ваются сотрудниками МИД России, которые всегда находят в них нечто для себя новое.

    -      Как Вы оцениваете необходимость и целесообраз­ность создания подобных международно-правовых сове­тов при других органах государственной власти федераль­ного уровня, и, может быть, Евразийской экономической комиссии?

-      Я уверен, что подобные советы сумели бы быстро дока­зать свою полезность при любом ведомстве. Если же говорить о конкретике, то мы выходили с таким предложением в Ми­нистерство экономического развития Российской Федерации, но, к сожалению, пока ответа не получили. Не сомневаюсь, что потенциал Евразийской экономической комиссии был бы зна­чительно усилен в случае создания при Комиссии такого же органа.

Тем не менее, опыт показывает, что сотрудничество на­уки и практики может приносить вполне осязаемые плоды, даже не будучи формализованным. Ярким и свежим приме­ром этому стал круглый стол по прямому действию права ВТО, который проводился по инициативе нашей кафедры в МГУ 13 декабря 2013 г. В работе круглого стола приняли уча­стие ученые из ведущих вузов страны, а также представители ЕЭК, Минэкономразвития России, Счетной палаты РФ, МИД России и других ведомств. Весьма интересно было видеть предельную заинтересованность практиков и их реакцию на обсуждение, состоявшееся в ходе круглого стола. У меня есть все основания утверждать, что представители министерств и ведомств не только гораздо четче осознали все риски для Рос­сии, с которыми можно столкнуться в том случае, если прямое действие норм ВТО будет допущено в правопорядке России, но и получили новые для себя аргументы против такого пря­мого действия.

    -      Известность получили Ваши статьи, написанные пару лет назад совместно с профессором А.А. Ковалевым, в которых Вы анализировали ход конфликта между ЕСПЧ и Конституционным Судом РФ в отношении дела Марки­на. В этих статьях Вы высоко оценивали роль ЕСПЧ, его решений для нашей страны. Не изменилось ли сейчас Ваше мнение?

-      Нет, я по-прежнему считаю, что ЕСПЧ играет очень важную роль в жизни нашей страны, активно влияя как на наше законодательство, так и на правоприменительную прак­тику в целом, подтягивая их до уровня европейских стандар­тов. Иногда мы сами не замечаем это влияние ЕСПЧ, а оно весьма ощутимо. Возьмем, например, второе пилотное реше­ние в отношении России, вынесенное ЕСПЧ по делу «Ананьев и другие». В этом решении ЕСПЧ, устав от потока жалоб на унизительные условия содержания в российских СИЗО, по­требовал от российских властей изменить ситуацию в целом, внеся соответствующие изменения в законодательство. Оче­видно, что вопросы условий содержания задержанных не были среди первоочередных проблем для значительной ча­сти российского общества, тем не менее, ЕСПЧ показал всю важность этих вопросов именно с точки зрения европейских стандартов. Очень отрадно видеть совместную работу ЕСПЧ и российских властей по снижению количества жалоб из Рос­сии. И делается это отнюдь не за счет создания дополнитель­ных барьеров на пути этих жалоб, как до сих пор предлагают критики Суда. Идет кропотливая работа как по разъяснению условий для подачи жалоб в ЕСПЧ, так и по устранению вну­тренних проблем. В итоге за 2012 г. впервые количество жалоб из России, принятых ЕСПЧ к рассмотрению, не только пре­кратило расти, а уменьшилось. К сожалению, и российскими СМИ, и исследователями этот факт также остался практиче­ски незамеченным.

   -     Вы являетесь признанным специалистом в области права Европейского Союза, и в первую очередь в том, что касается деятельности и решений Суда ЕС. Каким обра­зом опыт ЕС в целом и Суда ЕС в частности может быть использован в процессе евразийской интеграции?

-     Знакомство с историей Суда ЕС, одного из наиболее ав­торитетных международных судебных учреждений, с его ре­шениями и доктринами не только дает возможность понять причины успеха Европейского Союза как интеграционного объединения (несмотря на тот кризис, который сейчас пере­живает ЕС), но и одновременно учит очень многому. Чему можно позавидовать и поучиться у Суда ЕС, так это умению комплексно и нестандартно мыслить, находить порой пара­доксальные решения, а также умению убеждать и ждать. Для меня совершенно очевидно, что без той интеграции через пра­во, которая была совершена благодаря усилиям именно Суда ЕС, сейчас бы не было Европейского Союза в его нынешнем виде. Весь опыт Европейского Союза убедительно показывает, что если мы хотим действительно успешной реализации про­екта евразийской интеграции с созданием наднациональных институтов, то это просто невозможно будет сделать без силь­ного и авторитетного суда.

      -     Как Вы оцениваете деятельность Суда ЕврАзЭС?

-     Я по-человечески завидую судьям нынешнего состава Суда ЕврАзЭС. Они первые и этим все сказано. Первое заседа­ние, первый регламент, первое решение. Все это, как и имена первых судей Суда, войдет в историю международного права. И это же накладывает колоссальную ответственность на Суд. Оценивая первый год деятельности Суда, я хотел бы сказать следующее. Во-первых, было бы чересчур наивным сразу ожи­дать от Суда новаторских доктрин или революционных для международного права подходов. Пока Суд только нащупы­вает свою тональность. Тому же Суду ЕС потребовалось 5 лет, чтобы принять знаменитое решение по делу Van Gend, зало­жившее основы нынешнего правопорядка Европейского Со­юза. Причем мало кто знает, что это решение было принято четырьмя голосами против трех.

Во-вторых, Суд ЕврАзЭС действует в крайне сложной по­литической обстановке. Это, в первую очередь, институцио­нальная неопределенность, связанная с идущей работой над созданием Договора о Европейском экономическом союзе и жаркими спорами в отношении компетенции наднациональ­ных органов этого Союза. Это происходит на фоне стойкого, еще со времен СССР, настороженного отношения к между­народным судам. И дело здесь не в российской специфике или в отсутствии культуры обращения к международным су­дам. Такой подход характерен не только для России, но и для всех супердержав. Посмотрите, как старается избегать любых международных судов Китай. Мало кто знает, что после своего проигрыша в Международном Суде ООН по делам Avena, La Grand, Beard США резко сузили круг вопросов, по которым они признают юрисдикцию этого суда. Это связано с тем, что супердержавам кажется, что процесс переговоров и взаимных уступок (в виде цены на минеральное сырье, списания долгов, предоставления кредитов или оружия) более понятен и кон­тролируем, нежели передача спора третьей стороне, решение которой будет в известной степени непредсказуемым и к тому же обязательным. На мой взгляд, любой международный суд должен, не теряя своей независимости и беспристрастности, доказать государствам свою полезность. Только тогда его ждет успех. Посмотрите, как болезненно поначалу воспринимали российские власти первые проигранные дела в ЕСПЧ. Потре­бовалось более 10 лет, чтобы понять, что от ЕСПЧ на самом деле больше пользы, чем вреда. После осознания этого нача­лась действительно конструктивная совместная работа рос­сийских властей и ЕСПЧ.

Мне кажется, что в сегодняшней ситуации самым боль­шим риском для Суда ЕврАзЭС было бы оказаться в гордом одиночестве, без поддержки государств, их судов, без под­держки научной общественности, и пасть жертвой политиче­ских интриг. Вот это будет настоящей трагедией. Я убежден, что для успешной евразийской интеграции с созданием над­национальных институтов нам всем нужен сильный, незави­симый и авторитетный суд. Он объективно нужен не только государствам и бизнесу, он нужен простым гражданам.

Главное оружие, которое Суд ЕврАзЭС может и должен задействовать в полной мере, - это его решения. Я имею в виду умение убеждать, умение аргументированно объяснять свою позицию. Перефразируя известное изречение Гамильтона, можно сказать о той самой власти пера, власти аргументов и убеждения, которая только и есть у судей. Этим судебная власть отличается от законодательных органов, у которых есть власть денег в виде распоряжения бюджетом, и от власти меча, которая есть у исполнительных органов.

       -     Алексей Станиславович, как и чем доктрина может помочь Суду?

-     Я вижу эту помощь в нескольких направлениях. Во- первых, профессиональный анализ решений Суда, их обсуж­дение и даже критика, если это необходимо. Любой суд не застрахован от ошибок. Такой диалог с экспертным сообще­ством пойдет только на пользу Суду. Во-вторых, внедрение в учебный процесс курсов по праву ЕврАзЭС и Таможенного союза, где среди прочего рассматривались бы вопросы юрис­дикции Суда и вынесенные им решения. Могу признаться, что кафедра уже обратилась к руководству факультета с инициа­тивой преобразовать уже имеющийся курс по праву ЕС в курс по праву ЕС и праву ЕврАзЭС. При этом, по нашему замыслу, этот курс должен быть обязательным для всех студентов фа­культета, так же как и сегодня курс по международному праву. В-третьих, в апреле этого года мы планируем провести пер­вый студенческий конкурс по модели Суда ЕврАзЭС. Такие конкурсы уже проводятся по модели Суда ООН, ЕСПЧ, инве­стиционных арбитражей. В прошлом году большой резонанс вызвало проведение по инициативе заведующего кафедрой международного права Всероссийской академии внешней торговли профессора В.М. Шумилова российского конкур­са по модели Органа разрешения споров ВТО. Я считаю, что было бы крайне полезным дополнить этот список Судом Ев­рАзЭС. В этом случае мы получим поколение, уже знакомое с теорией и практикой работы Суда, настроенное на работу с судом в своей дальнейшей практической работе.

Интервью брали:

И.З. Фархутдинов, доктор юридических наук, главный редактор «Евразийского юридического журнала»

А.В. Бондаренко, кандидат философских наук, заместитель главного редактора «Евразийского юридического журнала»