№ 10 (101) 2016г.

Leonie Reins:

ENERGY AND ENVIRONMENT IN EU LAW

Interview with Ph.D., scientific researcher of the Law Faculty of the Catholic University of Leuven L. Reins

Визитная карточка:

Леони Рейнс - доктор юридических наук, научный сотрудник юридического факультета Като­лического университета г. Левен (Бельгия). Окончила бакалавриат по специальности «Экономика и бизнес-администрирование» в Университете Лейфана г. Люнебург (Германия). Окончила магистра­туру по специальности «Международное право. Право Европейского Союза. Сравнительное право» в Католическом университете г. Левен (Бельгия). Принимала участие в академических международных обменах, в том числе по программе «Эразмус», в Ирландии, Франции, Голландии и США. Окончила докторантуру (PhD) в Католическом университете г. Левен (Бельгия), где успешно защитила диссерта­цию на тему «Согласованное регулирование в сферах энергетики и экологии ЕС - на примере сланцевого газа». Автор более 30 научных публикаций на английском, немецком и голландском языках. Член постояннодействующего «Европейского форума экологического права» (ЕФЭП), «Международного совета по экологическому праву международного союза охраны природы (МСОП)», «Международного совета по экогологическому праву (группа молодых профессионалов) МСОП». Старший член «Центра глобальных исследований» Католического Университета г. Левен (Бельгия). Представитель научных сотрудников Католического Университета г. Левен (Бельгия) в юридической школе «Школа научных исследований «Общее право» (Бельгия, Голландия). Сотрудник юридической консультации по вопросам охраны окружающей среды (г. Брюссель, Бельгия). Волонтер неправительственной организации «Центр исследований в области устойчивого раз­вития Колумбии». Владеет немецким, английским, голландским, и французским языками.

****************************************************************

— Благодарим Вас за Ваше желание принять участие в интервью для Евразийского юридического журнала. Читателям будет интересно узнать как складывался Ваш профессиональный путь. Почему Вы решили изучать юриспруденцию? И почему выбрали именно экологиче­ское право?

-      Еще когда я училась в школе, моими любимыми пред­метами были те, что связаны с вопросами устойчивого разви­тия. На последнем курсе бакалавриата я стала лидером студен­ческого проекта по правовым вопросам в области страхования морских ветропарков. Этот проект был действительно интере­сен для меня: я не только занималась теоретической исследо­вательской работой, но и была вовлечена в «живые» перего­воры с немецкими страховыми компаниями. Им требовалась консультация по юридическим вопросам. Я анализировала существующую нормативно-правовую базу и прогнозировала развитие законодательства в будущем. Уже позднее, изучая курс «Энергетического права», я поняла, чем действительно хочу заниматься - правом и политикой в области энергетики и охраны окружающей среды. Эта область затрагивает важные и актуальные вопросы, которые оказывают существенное вли­яние и на наше общество, и на ресурсы, которыми мы распо­ряжаемся.

-        Мы знаем, что не так давно, вы защитили доктор­скую диссертацию Ph.D. Не могли бы вы рассказать, какие требования предъявляются к кандидату в доктора Ph.D.? Как складывается процесс работы над исследованием? Когда и как происходит защита?

-       На мой взгляд, самым важным в написании диссерта­ции является искренняя заинтересованность в теме исследова­ния. Мне, например, очень нравилась моя тема, и мне хотелось изучить ее досконально, до мельчайших подробностей. Еще, я считаю, важно продолжать работу над диссертацией даже тогда, когда нет мгновенных резульататов исследования. Док­торская диссертация - это длительный процесс. Есть риск, что «леса не увидишь за деревьями»: из-за внимания к мелочам, важно не упускать из вида главное. Вот почему исследователю уже на начальном этапе работы необходимо четко определить цель работы, соответствующую структуру и детальный график достижения цели. Мелких деталей в работе должно быть до­статочно, но ровно настолько, чтобы в них не запутаться. Мне, например, помогло то, что я разбивала главы на научные ста­тьи. Кроме того, я принимала участие в научных конференци­ях, где проходила «аппробация» моих идей. И, наконец, я ду­маю, важно, чтобы у исследователя были хорошие отношения с научным руководителем. Мой руководитель всегда помогал мне, когда я в том нуждалась. И в тоже время, он предоста­вил мне достаточно свободы для личного вклада, моей личной инициативы. Я имела возможность самостоятельно управлять своми исследованием. За это я очень благодарна своему науч­ному руководителю!

Кульминацией работы над диссертацией является, ко­нечно же, защита. Для меня это был замечательный опыт. В Бельгии защита диссертации продолжается около двух часов. Исследователь презентует свою работу и отвечает на вопросы членов диссертационного совета. Лично я, несмотря на неко­торое волнение вначале процесса, вскоре стала наслаждаться защитой своего труда. Сейчас я горжусь тем, что могла при­нять участие в дискуссии по результатам моей научной рабо­ты с уважаемыми членами диссертационного совета. Я также благодарна членам моей семьи и моим друзьям за то, что они поддержали меня во время защиты диссертации.

-      Не могли бы вы поподробнее рассказать о Вашем исследовании. Тема работы «Согласованное регулиро­вание в сферах энергетики и экологии ЕС - на примере сланцевого газа». Почему именно эта тема? Какие право­вые вопросы вы рассмотрели в вашей диссертации? Какие методы исследования вы использовали? Что касается вы­водов Вашей работы, они имеют прикладное значение или носят теоретический характер?

-      Желание работать над диссертационным исследовани­ем появилось после защиты магистерской диссертации. Тог­да, в своей работе, я изучала потенциальное влияние добычи сланцевого газа на водные ресурсы, проводила сравнительный нормативно-правовой анализ на примере США и ЕС. После защиты я почувствовала, что из-за ограниченного формата магистерской работы у меня не было возможности исследо­вать все правовые вопросы досканально. Магистерская работа показала, что в таких областях правового регулирования как добыча сланцевого газа, энергетика и охрана окружающей среды ЕС есть еще много нерешенных правовых проблем. К таким проблемам относятся, например, разделение полномо­чий в экологической и энергетической сфере, а также влияние технологий добычи сланцевого газа на право и политику ЕС в целом. Сюда же относятся вопросы, связанные с правовым обеспечением новых технологий, таких как «Углеродное улав­ливание и захоронение»,⁸ нанотехнологий, вопросы связан­ные с с правовым статусом таких принципов как «принцип предупреждения»⁹ и «принцип предосторожности»¹⁰ в кон­тексте регулирования вопросов, связанных с новыми техноло­гиями, в условиях научной неопределенности.

В своем исследовании я использовала различные методы. Основным инструментом исследования был правовой анализ. Основные источники - первичное и вторичное законодатель­ство ЕС, в отдельных случаях право стран-членов ЕС, решения и обращения Европейской Комиссии, прецендентное право и труды ведущих ученых-юристов. Кроме того, я проводила сравнительно-правовой анализ и интервью с экспертами.

Я использовала три вида сравнительно-правового анали­за. Во-первых, это анализ в рамках правовой системы ЕС; во- вторых, это сравнение в рамках правовых систем разных юрис­дикций (ЕС и США); в-третьих, это межотраслевой анализ - сравнение регулирования иных «новых» технологий, также связанных с окружающей средой и энергетикой.

Кроме правового анализа я проводила интервью с экс­пертами в ЕС и в США. Например, в ходе исследования я посетила два месторождения сланцевого газа в Котулле и ме­сторождение «Игл-Форд-Шейл» в штате Техас (США). Я на практике увидела, как происходит добыча сланцевого газа... что такое «гидроразрыв пласта».... В ходе интервью я связа­лась с представителями практически всех заинтересованных в процессе регулирования сторон - неправительственными ор­ганизациями (НПО), профсоюзами, экологами, представите­лями промышленных предприятий, организациями, занима­ющимися охраной окружающей среды и, в частности, водных объектов, представителями местных государственных органов. Интервью были необходимы, во-первых, для того, чтобы под­твердить результаты исследования, которые я получила в ходе анализа источников. А во-вторых, в свете того, что регулирова­ние вопросов добычи сланцевого газа стремительно развивает­ся, экспертные интервью позволили включить в исследование самые последние разработки и требования. Эксперты также подтвердили практическую значимость моей работы.

Результатами моей работы стали практические рекомен­дации; исследование дает ответ на вопрос, как можно обеспе­чить непротиворечивое «согласованное» регулирование во­просов в области энергетики и окружающей среды в ЕС.

-      Расскажите, пожалуйста, насколько актуальны в ЕС вопросы правового регулирования добычи сланцевого газа? Насколько значительны его запасы? Каковы пози­ции стран-членов ЕС под данному вопросу?

-      Экспертные оценки запасов сланцевых месторождений в ЕС значительно рознятся. Часто результаты зависят от того, какая методология используется для оценки запасов. Также важно учитывать, что подразумевается под «запасом» - те ре­сурсы, что можно извлечь, или же общий объем ресурсов. По оценкам экспертов в 2013 году объем технически извлекаемых ресурсов сланцевого газа в ЕС составлял 13 309 миллиардов ме­тров кубических. Но объем постоянно уменьшается. Ведется разведка новых месторождений в некоторых странах-членах ЕС, даже при условии, что коммерческая добыча сланцевого газа в ЕС еще не ведется. Конечно, позиции стран-членов ЕС по этому вопросу сильно разнятся. Отдельные страны в целом поддерживают добычу сланцевого газа, например, к таким странам относятся и Великобритания, и Польша. Франция же, напротив, уже в 2011 году запретила подобную деятельность.

В целом можно сказать, что за исключением не имею­щих обязательной юридической силы рекомендаций, уста­навливающих основные принципы регулирования добычи и производства углеводородов, в ЕС нет специализированного законодательства в отношении сланцевого газа. Вопросы ре- гулирвания этой сферы подпадают под правовые акты более обещего характера, например, энергетического права или права охраны окружающей среды.

-      В настоящее время США - крупнейший производи­тель сланцевого газа в мире. Можно ли говорить о хорошо развитой соответствующей нормативно-правовой базе в стране? Что показал сравнительно-правовой анализ в Ва­шем исследовании?

-      Сравнение с опытом США дает возможность оценить сильные и слабые стороны регулирования данной сферы в ЕС. Сравнение также позволяет обратить внимание на положи­тельный опыт, на то, что стоит развивать. Конечно, в США бо­гатый опыт проб и ошибок, и, тем не менее, слепо копировать этот опыт в ЕС нельзя. Назову две основные причины.

Во-первых, правовые системы США и ЕС совершенно раз­личны. Например, опыт развития каждой системы уникален, есть различия при разделении полномочий между федераль­ным уровнем власти и уровнем штатов/ стран-членов. Можно рассмотреть полномочия «Федерального Агенства по Охране Окружающей Среды США», например, на федеральном уровне и на уровне отдельных штатов. Штат Техас, например, напря­мую не регулирует добычу сланцевого газа. Властные полно­мочия по данному вопросу распределены между различными агентствами, которые выдают разрешение на бурение, контро­лируют забор грунтовых вод, отслеживают состояние утилиза­ции сточных вод. В ЕС нет подобных агентств. Регулирование этой сферы в ЕС затрагивает вопросы о «субсидиарности» и «пропорциональности», о государственном суверинитете стран-членов ЕС, о полномочиях ЕС и о правах стран-членов ЕС самостоятельно принимать решения о национальном бал- лансе энергоресурсов. Эти вопросы существенно затрудняют обсуждения о необходимости правового регулирования раз­ведки и добычи сланцевого газа на уровне ЕС, а также обсуж­дения конкретных мер регулирования.

Во-вторых, отправные точки для сравнения не идентичны. Конечно, в самих правовых системах есть сходства и различия, но помимо этого, расположение месторождений сланцево­го газа различно. Так, если в США месторождения довольно доступны, то в ЕС месторождения часто расположены вбли­зи промышленных объектов, охраняемых территорий или жилых районов. Такие моменты тоже важно учитывать. Необ­ходимо адаптировать регулирование к каждому конкретному случаю.

Опыт США, несомненно, является очень важным для раз­вития регулирования в ЕС. Но, тем не менее, каждый опыт уникален.

-      А как соотносятся энергетическое право и экологи­ческое право в ЕС?

Политика ЕС в области энергетики и политика ЕС в об­ласти экологии - относятся к «общей компетенции» ЕС и стран-членов и (должны) идти «рука об руку». «Лиссабон­ский договор» заложил крепкую основу для развития энер­гетического права ЕС (ст. 194 договора о фукционировании ЕС (ДФЕС). Ранее вопросы данной сферы либо относились к компетенции «внутреннего рынка» (ст. 114 ДФЕС), либо ре­гулировались в рамках компетенции ЕС в области охраны окружающей среды (ст. 192 ДФЕС). «Лиссабонский Договор» ввел специальное положение о компетенции ЕС в области энергетики, изменив тем самым полномочия Союза, и обе­спечив большую транспарентность этой сферы регулирова­ния. Появление 194 статьи ДФЕС было расценено как появ­ление «оговорки», открывающей двери для «надлежащего» регулирования ЕС в данной сфере, тем самым показывая, что «регулирование в области энергетики эволюционировало [... настолько], что стало предметом регулирования ЕС, а [...] не только стран-членов ЕС».

В связи с тем, что ранее регулирование в сфере энергетики осуществлялось в рамках компетенции ЕС либо в области ре­гулирования «внутреннего рынка», либо регулирования в об­ласти охраны окружающей среды, в настоящее время можно наблюдать значительные «совпадения» между политикой в области энергетики и климатической политикой; отношения между политикой в области энергетики и политикой в обла­сти экологии имеют амбивалентную природу.

Ст. 194 ДФЕС направлена на: «а) обеспечение функциони­рования энергетического рынка; b) обеспечение надежности энергоснабжения в Союзе; с) содействие энергетической эф­фективности и экономии энергии, а также развитию новых и возобновляемых видов энергии; d) содействие межсоединению энергетических сетей». Упоминание в статье о том, что необхо­димо «сохранять и улучшать окружающую среду» не только следует требованиям «принципа интеграции» (ст. 11 ДФЕС), но и устанавливает обязательство - политика ЕС в энергетиче­ской сфере должна быть направлена на достижение целей ох­раны окружающей среды, она должна сохранять и улучшать качество окружающей среды, а не просто «принимать вопросы охраны окружающей среды во внимание». Таким образом, природоохранные положения (ст. 194 (2) 2 подпараграф ДФЕС) ограничивают суверенитет стран-членов в отношении нацио­нального балланса энергоресурсов.

Хотя, с практической точки зрения, правовое обеспече­ние одновременно и надежности энергоснабжения в ЕС, и це­лей охраны окружающей среды - останется трудной задачей и в будущем.

-      Каковы, на Ваш взгляд, основные тенденции в эко­логическом праве ЕС в настоящее время? Можно ли ожи­дать расширение компетенции ЕС в этой сфере?

-      В ближайшее время вопросы энергетической безопас­ности ЕС и охраны окружающей среды станут еще более акту­альными. ЕС подписал «Парижское соглашение», взял на себя обязательства по ограничению выбросов парниковых газов. Для того, чтобы выполнить свои международные обязатель­ства, ЕС необходимо будет уходить от традиционных источни­ков энергии, таких как, например, ископаемые виды топлива. Единственное решение - это увеличение в ЕС производства энергии из возобнавляемых источников.

Маловероятно, что компетенция ЕС в области эколо­гической политики будет расширена. Точно не в настоящей политической обстановке. И, тем не менее, гарантии, пред­усмотренные ст. 193 ДФЕС, являются сильным механизмом, позволяющим вводить более строгие меры, направленные на охрану окружающей среды. Так, в ст. 193 ДФЕС говорится «Ох­ранительные меры, принимаемые согласно статье 192 [ДФЕС], не являются препятствием для сохранения или введения лю­бым государством-членом [ЕС] более строгих охранительных мер. Эти меры должны соответствовать [учредительным] До­говорам. О них уведомляется [Европейская] Комиссия». Дан­ная статья была включена в Договор в связи с тем, что наиболее активные в области охраны окружающей среды страны-члены ЕС боялись, что как только регулирование экологических во­просов будет вынесено на уровень ЕС, возникнет «гонка на вы­живание» - возможность «дерегулирования» в этой области с тенденцией к снижению экологических стандартов. В качестве примера применения механизма, предусмотренного ст. 193 ДФЕС, можно привести более строгие стандарты отдельных стран-членов ЕС в отношении выбросов парниковых газов, или же более строгие стандарты, предъявляемые к качеству воды, чем те которые предусмотрены на уровне ЕС водной ди­рективой.

-      На ваш взгляд, какова роль неправительственных организаций (НПО)/ гражданского общества в обеспече­нии охраны окружающей среды в ЕС?

- Роль НПО в обеспечении эффективной реализации правовых норм в области охраны окружающей среды стано­вится все более важной. Частично это можно объяснить тем, что положение НПО улучшилось в связи с принятием «Ор- хусской конвенции». В качестве примера, иллюстрирующего значимость роли НПО и гражданского общества в вопросах обеспечения охраны окружающей среды, можно привести на- давний судебный процесс по совместному обращению НПО «Ургенда» и 900 граждан Нидерландов. Иск был подан против правительства Нидерландов, которое обвинялось в принятии «недостаточных мер» для защиты граждан от опасностей, свя­занных с изменением климата. НПО «Ургенда» иск выиграла. Этот пример подтолкнул и другие НПО, например, в Бельгии, к подготовке подобных исков. В настоящее время решение по делу НПО «Ургенда» обжаловано. Но, несмотря на это, дан­ное судебное решение остается ключевым, это поворотный момент, историческая веха в судебных процессах по охране окружающей среды. Возможно, это еще только начало. Так, например, уже и в США группа молодых людей обратилась о защите своих прав в конституционный суд. В ноябре феде­ральный судья Энн Айкен отклонила ходатайства правитель­ства США и промышленных предприятий, подтвердив тем са­мым право молодых людей на судебную защиту. Возможно, данный судебный процесс также станет «поворотным», но уже среди судебных процессов по охране окружающей среды в США.

-      Несколько вопросов о международном экологи­ческом праве. Одним из наиболее значимых событий на международном уровне явиляется недавнее подписание «Парижского соглашения». Каково Ваше мнение об ито­гах двадцать первой встречи сторон?

-      «Парижское соглашение» вступило в силу 4 ноября 2016 года (необходимый порог ратификации соглашения странами был превышен 5 октября 2016 года). Это, несомненно, очень хорошие новости. Соглашение еще раз подтверждает цель - удержание прироста глобальной средней температуры ниже 2 °С сверх доиндустриальных уровней. Даже более того - при­зывает приложить усилия в целях ограничения роста темпе­ратуры до 1,5 °С, что особенно важно для наиболее уязвимых, развивающихся стран. Благодаря так называемому подходу «снизу вверх», реализованному через «национальные вкла­ды стран-участниц», стало возможным привлечь к участию в международном климатическом процессе практически все страны. «Национальные вклады» будут пересматриваться каждые 5 лет. Однако надо отметить и то, что имплемента­ция и реализация «национальных вкладов» юридически не­обязательны. Кроме того, многие важные моменты процесса оставлены для рассмотрения в рамках будущих встреч сторон. В настоящее время в Марракеше проходит 22 встреча сторон. Отчеты о встрече не очень оптимистичны. Как ожидается, «Марракешская прокламация» будет иметь, прежде всего, по­литическое значение - это своеобразная гарантия участия всех стран в дальнейшем международном климатическом процес­се. Поэтому, несмотря на то, что «Парижское соглашение» официально вступило в силу, мы еще далеки от того, чтобы изменить политическую реальность.

-      Еще одно важное событие на международном уровне - это 25-летний юбилей Рио-де Жанейрской декларации по окружающей среде и развитию в 2017 году. На Ваш взгляд, ка­ково значение данной декларации?

-      С момента ее принятия Рио-де-Жанейрская деклара­ция по окружающей среде и развитию оказала значительное влияние не только на развитие международного, но и права ЕС, и даже национального права. Декларация установила принципы, которые нашли свое развитие в национальных и региональных конституциях, законодательсвте, и судебной практике. Я бы даже сказала, что декларация является «кон­ституцией экологического права». После 25 лет своего суще­ствования - декларация до сих пор остается невероятно важ­ным инструментом. Заложенные в ней принципы помагают формировать и толковать законодательство в разных странах мира. И тем не менее, практическое применение принципов, закрепленных в декларации, будет оставаться одним из про­блемнейших вопросов для будущих поколений.

-      Благодарим Вас за Ваше профессиональное мнение. Желаем Вам дальнейших профессиональных успехов!

-      В свою очередь я хотела бы поблагодарить редакторов «Евразийского юридического журнала» за интересные вопро­сы и за уникальную возможность принять участие в интервью!

Правовое регулирование таких областей как энергетика, охрана окружающей среды и охрана климата имеет глобаль­ное значение. Ухудшение состояния окружающей среды и по­вышение температуры сказывается на каждом из нас, незави­симо от того, где бы мы ни находились. Каждый из нас зависит от надежного и стабильного энергоснабжения. Необходимы глобальные правовые меры для того, чтобы обеспечить устой­чивое будущее для всех. Я призываю читателей принять уча­стие в обсуждении этих важных вопросов!

Интервью брали: