№ 10 (65) 2013г.

ROLE OF THE LEADER-STATES IN REINTEGRATION ON POSTSOVIET SPACE

Interview with the President of Eurasian political science expert club, deputy director of the Center of political and legal research of Eurasian research institute of legal issues M.A. FONARYOV

Визитная карточка:

Фонарев Михаил Алексеевич - политолог, Президент Евразийского политологического экспертного клуба, заместитель руководителя Центра политико-правовых исследований Евразийского научно-исследовательского института проблем права, член правления Нацио­нального Союза Политологов.

   Один из ведущих исследователей России в области евразийской конфликтологии и интеграции, международного права и мировой политики, идеолог евразийской модернизации и интеграции на постсоветском пространстве

   Родился 2 августа 1971 года в г. Железнодорожный Московской области. В 1996 году окончил Московскую государственную юридическую академию им. О.Е. Кутафина. В настоящее время - соискатель кафедры политологии Башкирского государственного университета. Автор множества научных публикаций, в том числе монографии: «Интеграционные процессы на постсоветском пространстве: Евразийский Союз».
*******************************************************

-     Уважаемый Михаил Алексеевич, от имени редак­ции журнала позвольте выразить Вам глубокую призна­тельность и благодарность за согласие ответить на наши вопросы. Для нас большая честь беседовать с таким спе­циалистом в области евразийской интеграции. Ваши тру­ды не могут оставить читателя равнодушным. И я с удо­вольствием прочел Вашу монографию «Интеграционные процессы на постсоветском пространстве: Евразийский Союз». Даже мне, человеку, искушённому в евразийской проблематике, было над чем задуматься. Поэтому я про­сто не могу не спросить Вас о том, что побудило Вас зани­маться проблемами евразийской интеграции?

-     Спасибо, приятно слышать. Если задуматься, то жизнь любого гражданина России так или иначе пронизана евразий­ским контекстом. Мы используем евразийскую терминологию в словах, одеваемся в одежду всей евразийской палитры, уже многие века априори воспринимаем себя как нацию, занима­ющую огромную территорию. Столетиями живя в полиэт­ническом государстве, нельзя не столкнуться с вопросами ин­теграции и их осмыслением на нашей земле и сопредельных территориях, находящихся под единым управлением еще со времен Чингисидов. тем более что мы сумели сохранить мир и этническую самобытность различных народов.

А если говорить собственно обо мне, то я увлекся евра­зийской проблематикой очень давно. С конца 80-х - начала 90-х годов XX столетия, с крушением «железного занавеса» и так называемой «тюрьмы народов», появлением первых джинсов на советско-российских рынках я впервые задумал­ся о будущем нашей страны через призму евразийской идеи. Меня интересовал вопрос «Как же будут складываться отно­шения между бывшими Советскими Республиками?». И по­чему идентификационная формула «советский человек» вдруг оказалось настолько непрочной? Вот тогда я впервые коснулся евразийской тематики. Более основательно проблемой евра­зийской интеграции я стал заниматься, работая в Центре по­литико-правовых исследований Евразийского научно-иссле­довательского института проблем права.

Не могу не сказать и того, что в этом году в Башкирском государственном университете на кафедре политологии был создан Евразийский политологический экспертный клуб, по­чётным Президентом которого я был избран. Почему именно в Республике Башкортостан? Это обусловлено тем, что наша республика является не только одним из ведущих субъектов

Российской Федерации в области развития образования, куль­туры и науки, но и местом географического соприкосновения Европы и Азии. Это совершено новая площадка для реали­зации проектов евразийской интеграции, объединяющая со­временных евразийцев. Создание подобной инновационной структуры позволяет проводить независимую экспертизу и мониторинг евразийских проектов и процессов. Неслучайно именно здесь планируется провести один из важнейших Евра­зийских форумов - ШОС 2015.

   -    Очень интересно. Вы считали себя советским чело­веком? И почему же советская идентичность оказалась непрочной?

-    Я часто говорю, когда меня спрашивают об этом, что я родом из СССР. Меня и моих сверстников сформировывала система, которая объявляла и искренне хотела сделать всех людей счастливыми. К сожалению, этого не удалось. Совет­ская система прекратила свое существование. Многие от нее отреклись и стали поносить, но я не смог и не хотел этого. Я понимал, что распад СССР будет колоссальной трагедией для миллионов людей. Да, я считал себя «советским человеком» и, как многие миллионы людей, не только верил в светлое буду­щее СССР, но и не представлял себе другой действительности.

Тем не менее исторический опыт показал нам, что Совет­ский Союз, особенно в последние годы своего существования, не был той идеальной формой государства, которая смогла бы ответить на изменяющиеся внешние и внутренние вызовы. Противоречия, сложившиеся в СССР, за годы его существо­вания, были принципиальными, и имеющаяся политическая система их решить не могла. Однако в СССР действительно были советские люди, и началось, но, к сожалению, не за­кончилось формирование такой единой общности, как «со­ветский народ». Следует отметить, что общность народов, проживающих на данной территории, начала оформляться задолго до создания СССР, а в Советский период продолжи­ла свое становление, это подтверждают факты. Исторический отрезок, который мы прожили вместе, не остался незамечен­ным. Одной из важнейших причин распада СССР было про­тиворечие между жестким курсом советской интеграции на политическую платформу строительства фактически унитар­ного государства и провозглашаемым принципом «независи­мости и права наций на самоопределение». На фоне модели национально-территориального государственного устройства, созданной еще Сталиным, это явилось формальным поводом для создания и выдвижения местных, этнических элит даже там, где самостоятельной государственности никогда не суще­ствовало. Разрушение такой общности, как «советский народ» -    скорее результат падения государства, а никак ни его при­чина. СССР рухнул, но тенденция к сближению осталась, и се­годня на международном «Олимпе» возникла новая межгосу­дарственная «звезда» - Евразийский Союз. Это не СССР, и он никогда им не будет, но это как раз и есть та самая тенденция, о которой я Вам сегодня говорю - когда народы и нации уже суверенных государств тянутся друг к другу. И с этим бороться бессильны любые силы, даже прямо заинтересованные в де­стабилизации положения в России.  

   -     Михаил Алексеевич, говоря о перспективах даль­нейшего единого евразийского сотрудничества, можно сказать сегодня о практическом преломлении этого про­цесса. То есть перспектива действительно реальна?

-     Вполне реальна. Но ведь и Европейский союз не враз возник. Историческая декларация о «союзе угля и стали» была озвучена премьер-министром Франции Робером Шуманом 9-го мая 1950 года. Так был сделан первый шаг к европейской интеграции. Со времени окончания Второй мировой войны до того момента прошло всего пять лет, так что Франции и Герма­нии понадобилось, если хотите, мужество, чтобы обозначить общую европейскую перспективу - несмотря на колоссальные исторические проблемы и разногласия, веками разделявшие эти страны. Вот и нам предстоит преодолеть, прежде всего, те нерешенные вопросы, порой очень непростые, которые еще остались или уже накопились между постсоветскими государ­ствами.

-     Вот как раз этот момент и смущает: мы еще не ра­зобрались со своими проблемами внутри СНГ, где слож­ностей хватает, не рано ли замахиваться на евразийскую интеграцию?

-     Проблемы действительно существуют, только ведь и аль­тернативы Евразийской интеграции, по большому счету, нет ни для России, ни для постсоветских стран, ни для Европы. И чем раньше все мы это поймем, тем решительнее и разум­нее будут практические шаги навстречу друг другу. Собственно, это движение уже идет, может быть не так быстро, как хотелось бы. Необходимо подчеркнуть, что Россия относится к этому процессу с пониманием, ни в коем случае не навязывая себя своим партнерам в качестве «центра их будущей вселенной». Естественную, причем обоюдную, сложность представляет здесь так называемый «постимперский синдром». С другой сто­роны, Россия активно развивает сотрудничество и с Европой, более того, для ЕС наша страна - самый крупный партнер из всех стран СНГ. Главное не торопится, как говорят китайцы: «не надо тащить дерево вверх, чтобы оно быстрее выросло».

    -     Так может, пусть оно так и идет - естественным пу­тем, в рамках двусторонних контактов?

-     Ну, не хотелось бы проверять старую притчу «о вени­ке и прутиках», обратимся лучше к сухим цифрам, которые помогут понять, что такое сегодня СНГ, улучшенной моделью которого, по мнению некоторых аналитиков, становится Ев­разийский союз. Начнем с конкурентных преимуществ. Всем странам Содружества принадлежит 40% мировых запасов природного газа, 20% нефти и 25% угля. Кроме того, на долю СНГ приходится четверть всех лесных ресурсов мира, 10% про­изводства электроэнергии и 11% возобновляемых ресурсов. Территория наших стран - это 16% пространства, принадле­жащего государствам мира, а живет на ней 5% населения пла­неты. Полагаю, статистика впечатляющая. Но как только мы разложим эти цифры конкретно по странам, окажется, что бо­гатства распределены неравномерно, и то, что Россия экспор­тирует в больших объемах, для других остается жизненно важ­ным дефицитом. Строго говоря, ни одна из стран СНГ, в том числе и Россия, не является полностью самодостаточной - да в нынешнем мире такого, наверное, и быть не может. Зато вме­сте мы известную самодостаточность приобретаем. К тому же, СНГ - практически необъятный общий рынок сбыта товаров и услуг, а также масштабный транспортный коридор, соединя­ющий Европу с Азией. По данным той же статистики, наши страны остаются друг для друга самым крупным источником инвестиций, инноваций и трудовых ресурсов. Вот только ис­пользовать все эти конкурентные преимущества Содружества мы пока не научились. Но учимся - в том числе и у Европей­ского союза, где сумели продвинуться достаточно далеко.

   -      Однако, как показывают последние события, про­блем избежать им все же не удалось. Сейчас часто объяс­няют возникшие в ЕС сложности тем, что экономически развитым странам приходится спасать слабых - за счет собственных налогоплательщиков. У нас в СНГ ситуация примерно та же - не превратится ли интеграция в хрони­ческое «латание тришкиного кафтана»?

- Так ведь не на пустом же месте возникла идея разно­скоростной интеграции. Попытки синхронно решить все про­блемы во всех странах заведомо обречены на провал и могут подорвать саму идею объединения. Поэтому тем, кто силь­нее, приходится брать на себя и большую ношу, и большую ответственность. Если в Евросоюзе роль таких «коренников» принадлежит Германии и Франции, то в СНГ это Россия, Бе­лоруссия и Казахстан. Совершенно логично, что именно эти три страны образовали Евразийский союз. Если бы мы попы­тались сразу же собрать в него всех участников СНГ, дело, ско­рее всего, и по сей день не сдвинулось бы с мертвой точки - мы попросту завязли бы в переговорах.

    -  Михаил Алексеевич, проект евразийской интегра­ции во многом субъективен, поскольку осуществляется представителями властных элит. В связи с чем возникает вопрос: можно ли сегодня вообще говорить о консолида­ции евразийских элит?

-      Евразийская интеграция требует стратегического со­гласия различных элитных групп. И это нормально. Евразий­ская элита возникает в результате евразийской интеграции. Если коснуться конкретно Евразийского Союза, то уже дав­но рассматриваются варианты создания наднациональных управленческих органов Евразийского Союза - парламента, правительства. Более того, видится, что создание этих органов всего лишь вопрос времени. Сейчас главная цель политиче­ских элит найти общий язык, не спугнуть своих политических партнёров, обеспечить равное представительство в новообра- зуемых органах, и пока эти вопросы не сняты, данный процесс будет казаться общественности сложным, но очень важным. Экономические элиты уже давно работают в режиме сообща­ющихся сосудов.

    -   Михаил Алексеевич, хотелось бы задать ещё не­сколько вопросов в сфере евразийской дискуссии. Во- первых, это ценностный аспект интеграции. Во-вторых — восприятие интеграционных процессов общественным сознанием.

-      Начнем с вопроса о ценностях. Власть интересуют поли­тические аспекты Евразийской интеграции, экспертов - эко­номические, таможенные и правовые моменты. Предприни­мателей - конкретные и осязаемые последствия. Складывается впечатление, что при акценте на прагматических факторах в стороне остаются культурно-цивилизационные и ценностные аспекты. Хотя в Европейском Союзе, пример которого приня­то считать достойным образцом для заимствования интегра­ционного опыта, понятие «ценности» фигурирует постоянно. Сам ценностный фундамент не просто «по умолчанию» ле­жит в основании европейской интеграционной конструкции, но активно артикулируется и транслируется. Страны ЕС по­стоянно подчеркивают стремление к идейному и ценностно­му единству. Возникает вопрос - Евразийский Союз осознан­но отказался от разработки единой ценностной платформы, или ее наличие и содержание принимается как очевидное и не нуждающееся в обсуждениях? Необходимость ориентиро­ваться на принципы общечеловеческой морали во всех своих действиях не оспаривается. Но выпукло обозначенные цен­ностные основы, задающие вектор интеграции, в Евразийском Союзе, в отличие от Европейского, видимо, пока не сформу­лированы. Пока в приоритете прагматичные и конкретные за­дачи. Говоря более буквально, ценностный, идеологический, гуманитарный, в широком смысле, аспект будет наращиваться на следующих этапах.

Что касается второго вопроса - восприятия и оценки общественным мнением интеграционных процессов, то они весьма противоречивы даже внутри России. Если обществен­ность неоднозначно воспринимает евразийскую интеграцию, то проект почти не встречал критики со стороны экспертного сообщества. Такое единодушие может настораживать, а мо­жет трактоваться как нежелание выступать против процесса, находящего положительный отклик в обществе. Но помимо одобрения, в котле общественного мнения присутствуют ас­социации с фантомными болями постсоветского синдрома, пассажи об имперских замашках России, советизации и реин­карнации СССР. Итак, внутри страны общественное мнение разнородно.

    -     Какие проблемы могут возникнуть сегодня при дальнейшей институционализации Евразийского Союза на международной арене?

-     Проблемы действительно есть. И даже самые существен­ные. Можно предположить, что создаваемый евразийский наднациональный орган управления, наращивающий компе­тенции, может привести к международной бюрократизации. Даже для устоявшегося ЕС наднациональное управление пока является трудно принимаемой конструкцией. А для Евразий­ского союза такая проблема может еще стать некой «миной замедленного действия», которая сработает весьма коварно, учитывая сложность и громоздкость структуры управления новым межгосударственным образованием. Сегодня переход Евразийского Союза уже находится на стадии от «де-юре» к «де-факто», и проект работает. Это, конечно, хорошо, но нель­зя закрывать глаза на угрозы и проблемы.

    -     Какие главные условия дальнейшей успешной евра­зийской интеграции Вы бы выделили?

-     Проект Евразийского Союза должен быть наполнен ци­вилизационной и социокультурной составляющими. Сегодня необходима пассионарная энергия для экспорта не только капитала, но и культуры, качественного образования на пост­советском пространстве. И Болонские трансформации в этом смысле сегодня уместны как никогда.

    -     Вот мы с Вами и коснулись проблем евразийского образования. Что Вы можете сказать по этому поводу? Возникнет ли академическое лидерство и образователь­ная конкуренция на евразийском пространстве?

-     Решение многих проблем развития научной и образо­вательной деятельности на евразийском пространстве зависит от эффективного взаимодействия государств. Основными за­дачами развития интеграции науки и образования на евразий­ском пространстве является повышение качества подготовки кадров для науки и высоких технологий, стимулирование на­учных исследований в вузах, концентрация академической и вузовской науки на приоритетных направлениях.

Сегодня роль института лидерства в глобальных и ло­кальных процессах развития человечества приковывает к себе особое внимание. Вспомним, что ещё в начале XVI века фло­рентийский мыслитель Никколо Макиавелли отводил этому явлению одну из главных функций в управлении обществом. Феномен лидерства стал мощной движущей силой формиро­вания государств, общественных движений, системных про­рывов в политике, экономике, науке, мышлении и мотивации людей. Каждый из нас может привести множество примеров определяющего влияния лидеров в самых различных сферах человеческой жизни.

В развитии роли института лидерства не является исклю­чением и сфера высшего образования. И эта роль полностью ещё не исследована. Необходимо существенное продвижение по двум, на мой взгляд, ключевым аспектам.

Во-первых, это лидерство самих университетов в глобаль­ных процессах. Наступает эпоха, когда ведущие университеты начинают определять масштабы и направления развития не только образования, науки и инноваций, но и оказывают всё возрастающее влияние на формирование элиты стран мира. А через неё - по цепочке лидерства - на экономическое, на­учное, технологическое и общественное развитие. В этом есть большое поле для сегодняшних дискуссий. К примеру, по во­просам, готов ли Евразийский регион к глобальной, сильной конкуренции за лидерство в мире высшего образования; како­вы прогнозируемые последствия такой конкуренции, как она сможет изменить облик и роль высшей школы через годы и десятилетия.

Во-вторых, аспект лидерства топ-менеджеров в высшем образовании. Как показывает анализ последнего времени, их роль в достижении успеха может быть сопоставима с корпо­ративными механизмами управления, а иногда даже и выше. Насколько высшее образование Евразийского пространства способно продуцировать лучшие мировые образцы лидер­ства в управлении университетами? Готовы ли руководители университетов решать вопросы, которые волнуют общество? А это в первую очередь качество, востребованность, массификация высшего образования, взаимодействие высшей школы с рынком труда, производством и обществом.

      -    Насколько высоки шансы вхождения Украины в Ев­разийский Союз?

-    Эту проблему нельзя свести только к капризности и бес­принципности украинских политических элит, предпочита­ющих торговаться с Западом и Россией за объёмы влияния, наживая на этом собственный капитал. также неверно всё сво­дить к наличию украинского национализма или работе аме­риканских сетей влияния. Эти факторы наличествуют, но не являются решающими. Всё намного сложнее.

Дело в том, что региональная интеграция предполагает наличие общей цивилизационной основы. Именно на этом принципе объединялись страны Евросоюза, и он же ложится в основу евразийской интеграции. Объединятся общества со сходным цивилизационным кодом. В этом смысле Украина представляет собой общество с двумя идентичностями.

Мы видим в ней православную восточнославянскую стра­ну с теми же историческими корнями, что и у великороссов и белорусов. Социокультурное поле юго-востока Украины тя­готеет к России, выступает за интеграцию, осознаёт близость, если не тождественность, с великороссами и белорусами. В этом ключе работают и факторы общего исторического про­шлого, и православия как преобладающей религии, и русско­го языка, и культурно-психологической близости обществ. В Восточной Украине и Крыму эта идентичность является пре­обладающей. Но есть и вторая украинская идентичность. За­падное ядро осознаёт себя частью Европы, и у этого осознания тоже есть глубокие исторические корни, уходящие в эпоху Древней Руси. Ещё со времён княжеских междоусобиц на зем­лях Волынской и Галицкой Руси постепенно утверждалось воспроизводство феодально-аристократической модели под влиянием восточноевропейских соседей (Польши, Венгрии и т.д.), в то время как Владимирская Русь тяготела к модели самодержавной. В ордынский период это цивилизационное разделение усиливается, и постепенно западные регионы быв­шей единой Киевской Руси приобретают вполне самобытные цивилизационные черты - при сильном влиянии литовского начала, польской шляхты, католичества и униатства. Запад­но-украинский фактор претендует на то, чтобы формировать на своей основе вокруг себя как ядра особую «украинскую на­цию», утверждающую свои отличия в первую очередь перед лицом России и её социальной идентичности. Делается это не­смотря на то, что в период Литовской Руси, не говоря уже о Ве­ликой Литве и Великой Польше, самостоятельность Украины была утрачена. Тем не менее, как бы мы ни относились к этому, необходимо принять эмпирический факт: в составе современ­ной Украины есть существенный «западнический» компонент, который устойчиво и упорно относит Украину к европейской цивилизации и рассматривает любое сближение с Востоком как «новое закабаление Украины». Это устойчивая тенденция, а не результат поверхностной пропаганды. В этом случае мы имеем дело с отказом от признания общей цивилизационной идентичности с Россией, а следовательно, очень серьёзное воз­ражение против любых интеграционных инициатив, хотя и полноценной Европой даже западную часть Украины назвать трудно. Данные тенденции несомненно используются силами, не желающими усиления Евразийского союза.

Резюмируя, можно сказать, что и с экономической точ­ки зрения, и по числу населения близкого к России, и просто для сохранения своей идентичности Украина должна войти в Евросоюз. Но при этом России надо отказаться от роли «стар­шего брата» и понять, что «брат» вырос, и относиться к нему следует как к взрослому - по-деловому и без «заигрывания».

   -     Михаил Алексеевич, расскажите, пожалуйста, на­шим читателям, работы каких авторов Вас увлекают, за­ставляют буквально по-новому открывать действитель­ность и мотивируют на творчество?

-     Мне доставляет большое удовольствие читать статьи и книги российских и зарубежных учёных в области политиче­ских процессов и отношений. Я убежден, что наука полито­логия свое место в жизни постсоветского пространства заняла прочно. Хотелось бы, однако, чтобы она перешла, наконец, от теоретических исследований высокого уровня к гораздо более всеобъемлющему эмпирическому изучению действительно­сти, прогностике политических процессов, определению при­чин и глубинных следствий конкретных политико-практиче­ских действий противоборствующих политических сил.

Если говорить о конкретных работах, то особый научный интерес лично у меня вызывают труды этнополитологов, таких как Л.Н. Гумилёв, В.А. Тишков, Л.М. Дробижева, Р.Г. Абдулатипов, Л.Ф. Болтенкова, К.В. Калинина, В.А. Михайлов, Н.П. Мед­ведев, В.Ю. Зорин и др. Хочется отметить работы А.Г.Дугина. Эти ученые - настоящие «титаны» этнополитической и евра­зийской мысли, чтение работ которых просто провоцирует меня написать очередную научную статью или иную публика­цию. Не могу не сказать пары тёплых слов и о своём научном вдохновителе, великолепном учёном и просто хорошей жен­щине - Людмиле Олеговне Терновой. Она настоящий «генера­тор» идей, широкопрофильный учёный, обладающий своим научным стилем. Я признателен судьбе за знакомство с ней.

Отдельно хотелось бы выделить учёных в этой области из Республики Башкортостан. Это М.А.Аюпов, В.В.Гайдук, А.Р.Сулейманов и т.д. С некоторыми из них я знаком лично. На досуге же я могу почитать и М.А. Булгакова, и А.П. Чехова, недавно перечитывал Ф.М. Достоевского. Без литературы лю­бая наука превращается в «сухарь», и иногда просто необходи­мо абстрагироваться от научных поисков и погрузиться в «мир прекрасного».

    -     Уважаемый Михаил Алексеевич, Вы отметили, что хорошо знакомы с трудами ученых из Республики Баш­кортостан. А что можете сказать о роли Республики в формировании единого Евразийского пространства?

-     Республика Башкортостан занимает уникальное гео­политическое положение в составе Российской Федерации, поэтому ей, как мне кажется, выпала значительная роль в данном объединительном процессе на постсоветском про­странстве. Мне, как Президенту Евразийского политологиче­ского экспертного клуба, было радостно наблюдать за между­народными круглыми столами, которые проходили в 2013 г. на площадке Башкирского института социальных технологий. Это: «Россия и Казахстан: политико-правовые, экономические и социокультурные аргументы сотрудничества» (31-го июля) и «Приоритетные проекты интеграционного сотрудничества России и Белоруссии» (12-го сентября). А в Башкирском го­сударственном университете 31-го октября прошел круглый стол: «Евразийская интеграция: возможности и перспективы для молодежи» с участием молодых ученых Уфы и Бишкека. Целью проведенного всех этих мероприятий является коорди­нация усилий молодежи и экспертного сообщества по разра­ботке притягательного образа евразийской интеграции через обсуждение в публичном поле проблем, возможностей, пер­спектив, проектов в рамках евразийского проекта.

Кстати, молодёжное направление евразийского сотруд­ничества сегодня, на мой взгляд, является наиболее приори­тетным, и вот почему: Евразийский молодёжный парламент, который в последнее время активно обсуждают как на феде­ральном, так и на региональном уровнях, да и сам Президент РФ В.В. Путин об этом говорил неоднократно, - может стать той самой площадкой апробирования и моделирования над­национальных структур и институтов. То есть на примере мо­лодёжного евразийского парламента можно будет просчитать множество проблем и выделить приоритетные направления дальнейшей парламентской интеграции. Известно, что моло­дым договориться гораздо проще, и будущий молодежный Евразийский парламент мог бы наработать определенную базу, которая послужит основой для развития и евразийского парламентского измерения.

  -     Михаил Алексеевич, как вы оцениваете роль руко­водства Республики Башкортостан в деле укрепления со­трудничества внутри Евразийского пространства?

-     Весьма успешно! Я вижу, как Президент Республики Башкортостан Рустэм Хамитов всеми силами пытается на­ладить сотрудничество в политической, экономической и культурной сферах со странами, входящими в Евразийское пространство. В этом заметна преемственность политики ру­ководства республики.

Республика Башкортостан имеет выгодное географическое положение для взаимодействия стран Евразии. Здесь прожива­ют представители более ста народов и национальностей, после­дователи многих мировых религий. Будучи этнически неодно­родной и многоконфессиональной, Республика Башкортостан является уникальным субъектом Российской Федерации и спо­собна, с учетом ее исторической роли в развитии многонаци­ональной России, стать моделью формирования толерантной поликультурной среды и межконфессионального взаимодей­ствия, укрепления единства и сотрудничества российских на­родов. Именно такая модель положена в основу современной государственной политики Республики Башкортостан. И руко­водство республики со своими задачами справляется успешно.

Если говорить конкретно о политическом курсе руковод­ства нашей Республики в сфере евразийской интеграции, то Администрация Президента Республики Башкортостан со­вместно с ректоратом и кафедрой политологии Башкирского государственного университета выделили следующие при­оритетное направления развития в рамках создания научно­исследовательского университета: Формирование устойчивой модели политического, социального, экономического и куль­турного развития регионов России (на примере Республики Башкортостан) в условиях глобализации, толерантности и сотрудничества в межэтнических и межконфессиональных от­ношениях (исследования в области востоковедения и африка­нистики);

Создание и развитие центра территориальных социаль­но-экономических исследований, разработка экономических моделей развития сложившихся географически-экономических зон Республики, создание математически просчитанных предложений по стратегии развития бизнеса, подготовке ка­дров, размещению предприятий производственной структу­ры по районам и городам Республики, развитию социальной инфраструктуры и других жизненно важных сфер деятельно­сти, определяющих рост благосостояния общества. Развитие IT-технологий, и в том числе системы электронного и дистан­ционного образования в Республике Башкортостан, повыше­ние на этой базе доступности качественного образования для инвалидов и других категорий граждан, не имеющих возмож­ности посещать учебные заведения, экспорт образовательных услуг в другие регионы, страны СНГ и дальнего зарубежья. Так что можно с уверенностью сказать, что Республика Башкорто­стан превращается в идеологический центр Евразийской ин­теграции.

  -    Жизнь каждого человека уникальна. Научный путь по силам только действительно целеустремленному и крепкому духом человеку, который всегда стремится быть хозяином своей судьбы, мало полагаясь лишь на Божий промысел. И Вам, как политологу, это понятно. В связи с чем вопрос: Вы можете безо всякого лукавства ска­зать, что добились всего в своей жизни исключительно в силу своего таланта и трудолюбия, которое унаследовали от родной земли и своих родителей? И чтобы Вы хотели поменять в своей жизни?

-    Что касается таланта, то я сам оцениваю его очень сдер­жанно, максимум в целом ряде своих интеллектуальных изы­сканий и поисков я демонстрировал возможности немного выше среднего. Скажу откровенно: я всегда недоволен своими печатными публикациями: с учетом занятости на активной практической работе, поглощающей все свободное время, на­укой приходится заниматься буквально урывками, и поэтому написанное никогда не удовлетворяло и не удовлетворяет, слишком заметен элемент поспешности.

Правда, моя практическая занятость мне служит и неко­торым оправданием: если бы ее не было, а все-таки элемент поспешности и поверхностности остался, тогда мне нечего было бы приводить в самооправдание. Однако по поводу того, что хотелось бы изменить в жизни, я понимаю - изменить ни­чего нельзя, что было - то было, что есть - то есть. Скажу толь­ко, что я хочу свою жизнь прожить честно, и в большей части своих поступков руководствовался добрыми намерениями. Конечно, многое еще необходимо сделать в исследовательской работе, и эта нерешённость добавляет в кровь адреналин, и по­является дополнительный стимул в научной деятельности.

   -     Михаил Алексеевич, нашему журналу исполняется шесть лет. Напоследок хотелось бы Вас попросить выска­зать напутствие нашей редакции. Ваше мнение особенно важно для нас.

-     Я считаю себя прилежным и в некоторой степени про­фессиональным читателем Вашего журнала, однако в силу привычки воспринимаю скорее форму публикаций, чем их содержание. Тем не менее я обязан журналу своей осведом­ленностью в том, что думают о России юристы, политологи, социологи, - в этом отношении журнал является незамени­мым периодическим изданием. За истекшие семь лет журнал приобрел совершенно определенный облик и направление, стал программным гуманитарным журналом широкого про­филя. Если представить, что российские гуманитарные жур­налы - созвездие, то Ваш журнал - альфа этого созвездия. Мы учимся у него. Желаю Вам дальнейшего развития и процвета­ния, и чтобы Вы также радовали своих читателей.

Беседовали