Вести с кафедры международного права Московской государственной юридической академии им. О.Е. Кутафина
№ 10 (53) 2012г.
В марте 2012 года Кураториумом Гаагской академии международного права была утверждена кандидатура аспиранта кафедры международного права МГЮА им. О.Е. Кутафина первого года очной формы обучения Гуласаряна А.С. (научный руководитель - заведующий кафедрой международного права МГЮА им. О.Е. Кутафина, заслуженный юрист РФ, заслуженный деятель науки РФ, д.ю.н., профессор Бекяшев К.А.) для участия в самых старых и престижных в мире курсах в области международного права. Его приглашение в Академию стало отражением высокого уровня подготовки юристов-международников в МГЮА им. О.Е. Кутафина и подтверждением высокого статуса Академии в области образования.
Гаагская академия международного права (фр. Academie de droit international) была основана 21 января 1914 года по инициативе 12 известных юристов-международников европейских стран. С 1923 года находится во дворце мира в Гааге (Королевство Нидерландов).
В соответствии со ст. 2 Устава Академии последняя призвана быть «центром по изучению международного права (публичного и частного) и смежных наук, имеющих целью облегчение углублённого и беспристрастного исследования вопросов, касающихся международных юридических отношений». Рабочими языками являются французский и английский. В 1925 году Академия международного права начала издавать читаемые в ней курсы по вопросам международного права (Recueil des cours de l'Academie de droit international de La Haye). На сегодняшний день издано свыше 350 томов таких курсов лекций. Среди лекторов Академии были такие выдающиеся советские юристы-международники, как Крылов С.Б., тункин Г.И., Лукашук И.И., Алексидзе Л.А., Фельдман д.И., Богуславский М.М., Галенская Л.Н.
В этом году в Гааге собралась элита международного права: выдающиеся ученые и практики. В течение почти месяца (9-27 июля 2012 года) они активно обучали молодых юристов- международников из более чем 100 государств.
Неподдельный интерес вызвала вступительная лекция бывшего директора Отдела кодификации Управления по правовом вопросам ООН Мануша Арсанджани (Нью-Йорк) на тему «ООН и международное правотворчество». По ее мнению, в условиях глобализации назрела необходимость демократизации процесса правотворчества в международном праве путем активного вовлечения в него негосударственных акторов («non-state actors»). Признав роль Совета Безопасности ООН в международном правотворчестве первостепенной, она вместе с тем подчеркнула, что легитимность главного органа ООН, в котором представлены пятнадцать государств из ста девяносто трех, в последние годы вызывает все больше нареканий со стороны международного сообщества. Претерпевает изменение и правовая природа резолюций, принимаемых Советом Безопасности ООН. такие резолюции приобретают нормотворческий характер и устанавливают юридически обязательные для всех государств правила поведения общего характера. Примером резолюций подобного рода являются резолюции СБ ООН №1970 и №1973 (2011). В своем выступлении она отдельно затронула и роль Международного суда ООН в деле прогрессивного развития международного права и его кодификации. Международный суд ООН занимается не только мирным разрешением международных споров и ситуаций, которые могут привести к нарушению мира, но, по буквальному выражению бывшего председателя Международного суда ООН Р. дженнингса, также и «научным развитием международного права» («scientific development of international law»), - полагает она.
Общий курс по проблеме креативности международного права для слушателей Академии читал один из наиболее известных в мире юристов-международников, судья ad hoc Международного суда ООН, профессор университета Панте-он-Ассас (Париж, Франция) Серж Сюр. Он попытался дать определение международного права как правовой системы, которая несравнима с национальными правовыми системами, поскольку благодаря суверенному равенству субъектов международного права механизм выработки его норм существенным образом отличается от норм внутригосударственного права. Затронув вопрос о механизмах имплементации норм международного права, профессор Сюр указал на важное значение толкования как предпосылки обеспечения исполнения любого обязательства по международному праву. По его мнению, толкование норм права может вступать в противоречие с волей авторов соответствующих норм, но оно не может вести к формированию новых обязательств.
Профессор Сюр уделил особое внимание и вопросу соотношения мира, безопасности и международного права, а также ответственности государств. Международное право регулирует вопросы, связанные с применением силы, но не ее запрещение. Поскольку применение силы в межгосударственных отношениях являются частой практикой, международное право испытывает необходимость в существовании свода норм гуманитарного права, регулирующих и ограничивающих последствия применения вооруженной силы. В вопросе правовой природы ответственности государств профессор Сюр выступает активным поборником теоретической ориентированности работы Комиссии международного права и выражает сожаление по поводу невключения в Статьи об ответственности государств за международно-противоправные деяния 2001 года положения об ущербе в качестве предпосылки возникновения ответственности государств, где говорится, в частности о том, что «каждое международно-противоправное деяние государства влечет за собой международную ответственность этого государства».
Свидетельством же динамики международного права, как полагает он, служит факт существования его норм на практике, что дает все основания отнести профессора Сюра к числу экзистенциалистов.
Вопросы независимости арбитражных органов, учреждаемых в рамках международных организаций, освещал бывший заместитель Генерального секретаря Международного центра по урегулированию инвестиционных споров Нассиб Зиаде. Предметом его детального внимания стал вопрос о характере взаимоотношений между Всемирным банком и Международным центром по урегулированию инвестиционных споров (МЦУИС) в контексте независимости последнего, учрежденного в соответствии с Конвенцией по урегулированию инвестиционных споров между государствами и гражданами других государств 1965 года. Одной из целей учреждения МЦУИС было освободить Президента Всемирного банка от служебной нагрузки.
В своем выступлении он затронул вопрос о современных вызовах независимости МЦУИС, сославшись при этом на положения статьи 5 Конвенции 1965 года, согласно которой «Президент Банка будет ex officio выполнять функции Председателя Административного совета», а также статьи 17, касающейся финансирования центра, в соответствии с которым, «если расходы Центра не могут быть покрыты за счет предоставляемых им услуг или иных поступлений, то в части, превышающей доходы, они будут покрываться за счет Договаривающихся государств, членов Банка пропорционально соответствующим долям их участия в капитале банка, а для государств, не являющихся членами Банка, в соответствии с правилами, принятыми Административным советом». Наконец, последний «гвоздь в гроб» независимости МЦУИС вбивает статья 38 Конвенции: «если Арбитраж не был учрежден в течение 90 дней после отправки Генеральным секретарем уведомления о регистрации заявления в соответствии с пунктом (3) статьи 36 или в течение иного срока, о котором договорились стороны, Председатель Административного совета по требованию любой из сторон и после консультаций с обеими сторонами в той степени, в какой это возможно, назначает еще не назначенного Арбитра или Арбитров. Арбитры, назначаемые Председателем Административного совета в соответствии с настоящей статьей, не могут быть гражданами Договаривающегося государства, выступающего в качестве стороны в споре, или гражданами Договаривающегося государства, лицо которого является стороной в споре».
Отдельный интерес вызвали лекции судьи Международного суда ООН Абдулкафи Юсуфа, посвященные Африканскому Союзу и международному праву. Свою лекцию он посвятил роли международного права в формировании экономической интегративной организации, охватывающей все государства Африканского континента - Африканского экономического сообщества (АЭС). Последняя призвана стать самым большим по числу членов экономическим интеграционным объединением в мире.
Договор, учреждающий АЭС, вступил в силу в 1994 году. Он предусматривает создание АЭС в течение 34-летнего периода, используя при этом шесть установленных стадий эволюции. В качестве строительных блоков АЭС планируется использовать существующие восемь Региональных экономических сообществ (РЭС). Важным шагом в этом направлении стало объявление в 2006 году Ассамблеей глав государств и правительств Африканского союза моратория на признание новых РЭС. Другим важным шагом могло бы стать принятие со стороны АЭС протокола, основанного на принципе «одно государство - членство в одной организации» из восьми.
В выступлении лектора был также затронут вопрос о перспективах создания Суда АЭС, который призван быть важным институтом по обеспечению исполнения права при толковании и применении Договора, учреждающего АЭС, и разрешать споры, переданные ему в соответствии с этим Договором. В настоящее время его функции выполняет Африканский суд по правам человека и народов, юрисдикция которого охватывает любой международный спор, возникающий между государствами, которые являются сторонами Протокола об Африканском суде. Таким образом, государство, не являющееся участником Протокола, не может передавать спор на рассмотрение Суда. Право же индивидов на обращение в Суд ограничено вопросами прав человека.
Вопросы прав недокументированных мигрантов подробно освещались известным профессором Ибероамериканского Университета (Мехико, Мексика) Лореттой Ортиз Альф. В настоящее время на международном уровне действует ряд документов, касающихся международно-правового регулирования различных аспектов иммиграции и определения правового статуса иммигрантов в принимающих странах. Они носят как обязательный (конвенции и протоколы к ним), так и рекомендательный (хартии, декларации, резолюции, пакты) характер.
Ключевым документом в сфере обеспечения и защиты прав мигрантов является принятая ООН Международная конвенция о защите прав всех трудящихся-мигрантов и членов их семей 1990 года. Конвенция вступила в силу в 2003 году.
Примечательно, что только в 108 из 45 стран, подписавших и ратифицировавших Конвенцию, численность иммигрантов превышает 500 тыс. человек. В этой связи Лоретта Ортиз Альф высказала предположение, что страны, в массовом порядке экспортирующие свою рабочую силу за рубеж, рассматривают Конвенцию как способ защиты своих граждан, осуществляющих трудовую деятельность по всему миру.
Кроме того, она добавила, что за каждым государством-участником Конвенции сохраняется полное и суверенное право устанавливать критерии допуска на свою территорию трудящихся-мигрантов и членов их семей. Вместе с тем, хотя ООН полностью признает суверенные права органов власти каждой страны на принятие и осуществление миграционных мер и мер по охране государственных границ, все страны обязаны соблюдать взятые на себя обязательства по международному праву, в том числе в области защиты прав человека, тем более что большая их часть применяется без различия между гражданами и иностранцами.
В заключение она отметила, что некоторыми международными договорами предусматривается создание различных институтов, ответственных за мониторинг соблюдения прав человека применительно к мигрантам, либо судебных органов, осуществляющих функции правосудия в случаях нарушения органами власти принимающих стран прав мигрантов. Но и в этом случае сфера компетенция таких институтов и органов обычно охватывает только культурные, социальные и экономические права мигрантов. Право предоставления гражданских и политических прав различным категориям иммигрантов, равно как и регламентация форм их реализации, всегда остается на усмотрении органов власти конкретного государства.
Среди лекторов особо упоминания заслуживает профессор Института международного права Уханьского Университета йе Сиенхо, главный редактор широко известного Китайского журнала международного права, который прочитал уникальный по своему содержанию курс на тему «Jus Cogens в деятельности МС ООН». Он отметил, что среди ученых существует серьезное разногласие по поводу содержания международных норм jus cogens, поскольку и Комиссия международного права, и Венская конвенция о праве международных договоров 1969 года воздерживаются от перечисления императивных норм.
По мнению профессора йе Сиенхо, особенность природы правовой позиции Международного суда ООН заключается в том, что именно он как универсальный судебный орган может в своих актах констатировать возникновение императивной нормы общего международного права jus cogens. Кроме того, повторность правовой позиции играет важную роль в признании определенных положений в международном праве (например, на основе практики Международного Суда ООН может формироваться международно-правовой обычай).
Как известно, к моменту разработки Конвенции о праве международных договоров 1969 года не существовало ни одного дела, касающегося проблемы jus cogens. Хотя в ряде дел судьи Постоянной палаты международного правосудия и Международный суд ООН ссылались на jus cogens (Schuckung - 1934, Tanaka - 1966, Padilla Nervo - 1969, Ammoun - 1970), однако такие ссылки содержались в особых мнениях, которые не могли быть приписаны международной практике в целом. Некоторую ясность в эту непростую проблему внесло решение Международного суда ООН от 20 июня 2012 года, вынесенное по делу о вопросах, касающихся обязательства выдавать или осуществлять судебное преследование (Бельгия против Сенегала), в котором обязательство aut dedere aut judicare было признано имеющим статус jus cogens.
Слушатели Академии также получили уникальную возможность прослушать лекцию ведущего профессора Университета Кюсю (Япония), Президента Японской ассоциации международного права Масахару Янагихары на тему «Значение истории права народов в Европе и Восточной Азии», в ходе которой тот рассказал о том, что в XIX веке доминировал «евроцентристский» подход в вопросе понимания сущности международного права, согласно которому концепция международного права выработана в Европе. Однако такой подход неоднократно становился предметом острой критики, и сегодня общепризнанной является та точка зрения, в соответствии с которой принято выделять несколько моделей «международного права», в зависимости от различных периодов развития общества и различных регионов мира. Современное международное право есть не что иное, как одна из моделей «международного права» теоретически доработанная в Европе в XVIII-XIX веках. У народов Восточной Азии (в частности Японии, Кореи и Китая) была несколько иная модель «международного права», и Китай рассматривал право народов в качестве своего преимущества «как ведущей державы». В итоге восточноазиатские государства были вынуждены признать современное европейское международное право в XIX веке и внести свой вклад в его развитие. Как полагает профессор Янагихара, такой исторический обзор весьма важен для понимания перспектив развития международного права в сегодняшнем мультикультурном обществе.
В распоряжении слушателей Академии находилась одна из самых крупных мировых библиотек по вопросам международного публичного права - библиотека Дворца мира (Peace Palace Library).
За время своего обучения в Гаагской академии международного права Гуласарян А.С. также посетил международные органы и организации, расположенные в Гааге (Международный суд ООН, Постоянную палату третейского суда, Международный уголовный суд, Международный уголовный трибунал по бывшей Югославии, Гаагскую конференцию по МЧП, Организацию по запрещению химического оружия, Специальный суд для Сьерра-Леоне, Специальный трибунал по Ливану, Ирано-Американский претензионный трибунал), и побывал на встречах с главами дипломатических представительств Мальты, Грузии, Израиля, Ирландии, Китая, Японии и Швеции, в ходе которых обсуждались актуальные вопросы современных международных отношений и разъяснялись позиции государств по различным аспектам международного права.
Гуласарян А.С. –аспирант кафедры международного права Московской государственной юридической академии им. О.Е. Кутафина
