В рамках статьи рассмотрены актуальные положения законодательства Великобритании и Канады о защите прав заинтересованных сторон (стейкхолдеров) в корпоративном законодательстве.

Рассмотрены вопросы защиты интересов работников (сотрудников), кредиторов, поставщиков услуг и представителей местного сообщества в социально­активной деятельности корпораций. Сделан вывод о том, что положение законодательства о корпоративной социальной активности было одним из первых шагов, предпринятых в Канаде в направлении более широкого и инклюзивного принципа участия заинтересованных сторон в корпоративном управлении.

Ключевые слова: корпоративная социальная ответственность, заинтересованные стороны, правовая защита, акционер.

BABOSHKIN Anton Anatoljevich

leading lawyer LLC «Kinross Far East»

TOPICAL ASPECTS OF THE LEGAL STATUS OF A STAKEHOLDER IN CANADA AND ENGLAND WITH THE REFLECTION OF CORPORATE SOCIAL RESPONSIBILITY ASPECTS IN IT

Within the framework of the article the topical provisions of the legislation of Great Britain and Canada on protection of rights of interested parties (stakeholders) in the corporate legislation are considered. The issues of protection of interests of employees (employees), creditors, service providers and representatives of the local community in the socially active activities of corporations are considered. It is concluded that the provision of corporate social responsibility legislation was one of the first steps taken in Canada towards a broader and more inclusive principle of stakeholder participation in corporate governance.

Keywords: corporate social responsibility, stakeholders, legal protection, shareholder.

БАБОШКИН Антон Анатольевич
ведущий юрист ООО «Кинросс Дальний Восток»

В последние годы устойчивое развитие стало миссией большинства развитых и развивающихся стран. Цели устойчи­вого развития и концепции корпоративной социальной ответ­ственности становятся ведущими в деловой деятельности боль­шинства государственных и частных организаций. Чем больше организаций вовлечено в социальную деятельность, тем эффек­тивнее продвижение их собственного бренда в восприятии по­требителей. В свете данных тенденций возрастающее значение приобретают вопросы корпоративной социальной ответствен­ности.

Корпоративная социальная ответственность может иметь множество других форм, таких как корпоративная благотвори­тельность, деловая этика, управление отношениями с заинтере­сованными сторонами бизнеса, экономическая устойчивость, экологическая устойчивость, корпоративная гражданствен­ность, корпоративная репутация, социальные действия и со­циальный маркетинг. Она является важным элементом для создания и поддержания благоприятной корпоративной ре­путации, которая рассматривается как важный стратегический ресурс, влияющий на конкурентное преимущество компании.

Правовая корпоративная социальная ответственность предполагает соблюдение компанией своих юридических обя­зательств. Социальная ответственность компании отражается в ее экономических, технических и юридических обязательствах. Очевидно, что общество ожидает, что бизнес будет работать на основе прибыли и действовать в соответствии с законами, регу­лируемыми правительством. Актуальным вопросом в контек­сте реализации корпоративной социальной ответственности является правовое регулирование института стейкхолдеров, (англ. stakeholder), традиционно русифицируемом как «за­интересованная сторона». Рассмотрим специфику правового регулирования стейкхолдеров на примере Великобритании Канады.

Понятие «заинтересованная сторона» в настоящее вре­мя прочно вошло в терминологию законодательства Вели­кобритании о компаниях. Наиболее очевидное проявление этой концепции можно найти в сложных положениях Закона о компаниях 2006 года [4]. Никто не станет отрицать тот факт, что акционер является заинтересованным лицом в компании. Акционеры, как правило, могут осуществлять свое право голоса в своих собственных экономических интересах. Строго говоря, член компании пользуется правами личной собственности на принадлежащие акции, но не на саму компанию. Тем не ме­нее, концепция «первенства акционеров» прочно утвердилась в качестве доминирующей точки зрения. Это отражено в поло­жениях статьи 172(1) Закона о компаниях 2006 года, устанавли­вающей требование к управляющим корпораций вести бизнес в интересах членов компании. На европейском уровне стоит отметить Директиву ЕС о правах акционеров (2007/36) [1], хотя влияние ее положений на корпоративное законодательство Ве­ликобритании невелико, но они представляют собой значимые шаги в направлении дальнейшего расширения прав и возмож­ностей акционеров.

Директора имеют долю в компании при любых обстоя­тельствах. Эта доля является как непосредственно экономиче­ской, так и может быть неэкономической по своей природе (особенно в семейной фирме). Их управленческий интерес отражается в том факте, что неправомерное отстранение от управления может оправдать установление несправедливого предубеждения или даже прекращение деятельности на спра­ведливых и равноправных основаниях (статья 122(1) (g) Закона о несостоятельности 1986 года [5]). Но они находятся в ано­мальном положении, потому что директора несут обязанности перед другими заинтересованными сторонами при осущест­влении корпоративных полномочий в рамках своей управлен­ческой роли. Невыполнение этих обязанностей может иметь серьезные последствия.

Статус кредиторов как заинтересованных сторон также неоспорим в наши дни. Понятие кредитора как заинтересо­ванного лица является достаточно широким понятием. Права и полномочия кредиторов в британском законодательстве на ограничение усмотрения руководства корпорации различаются в зависимости от того, есть ли у кредитора обеспечение, и если да, то от характера такого обеспечения.

Сотрудники, бесспорно, также являются заинтересован­ными сторонами при любом взгляде на современную компа­нию. Но вклад их рабочей силы не всегда защищен так же хо­рошо, как вклад капитала акционерами и кредиторами. С 1980 года директора по закону обязаны учитывать интересы сотруд­ников, и теперь это подтверждается статьей 172(1)(b) Закона о компаниях 2006 года.

Чтобы усложнить ситуацию, сотрудник, конечно, может быть акционером. Директор обычно также является сотруд­ником корпорации и, вероятно, будет владеть некоторыми акциями компании. Что касается вопроса о директорах как о сотрудниках, открытым является вопрос о том должны ли они пользоваться тем же уровнем защиты, что и другие работники, особенно в том, что касается взыскания невыплаченной зара­ботной платы и прав на доступ к государственным компенсаци­онным фондам [7, с. 667].

Защита работников в корпоративном законодательстве по определению не распространяется на самозанятых поставщи­ков услуг, иногда называемых непрямыми работниками. Это растущий контингент в современной экономике. Никаких за­конодательных мер по этому вопросу принято не было. Постав­щики трудовых услуг, по-видимому, подпадают под действие статьи 172 Закона о компаниях 2006 года, и директорам следует учитывать их интересы.

Необходимость учитывать интересы местного сообщества указана в статье 172(1)(d) с точки зрения бизнес-операций ком­пании. Это еще одна область коммерческой деятельности, в ко­торой государство часто берет на себя ответственность, требуя создания специальных региональных инвестиционных фондов и других местных инициатив для решения проблем сопутству­ющей безработицы. Это ставит корпоративную социальную ответственность в центр внимания многих компаний.

В течение последних лет в Великобритании существовало специальное отраслевое законодательство, предусматриваю­щее ответственность компаний и их должностных лиц за нару­шения экологических норм. Там, где государство является круп­ным инвестором в компанию, оно может попытаться повлиять на директоров, чтобы они проводили в жизнь экологически чистую политику компании, но окончательное решение долж­но быть за директорами, которые должны учитывать интересы жителей определенной местности. Очевидно, что в последнее время в Великобритании достигнуты значительные успехи в том, чтобы закрепить концепцию заинтересованной стороны в современном законодательстве о компаниях.

В англоязычном мире Канада всегда была пионером во внедрении режима регулирования заинтересованных сторон. Средство правовой защиты от угнетения, предусмотренное За­коном Канады о коммерческих корпорациях (CBCA) [2], также доступно группам, не являющимся акционерами. Тем не ме­нее, оно не применялось должным образом для разрешения споров, возникающих у корпоративных заинтересованных сто­рон. В Канаде нет истории первенства акционеров в его чистой или классической форме - ни в законодательстве, ни в судебных решениях. Скорее всего, Канада традиционно придерживается более широкой и детальной интерпретации природы коммер­ческих корпораций и взаимоотношений между несколькими группами в корпорациях, такими как акционеры, менеджеры и служащие.

Действительно, Канада была пионером среди юрисдик­ций общего права, включивших группы, не являющиеся акци­онерами, в рамки корпоративного права. Это было достигнуто путем наделения неакционеров, или так называемых заинтере­сованных сторон, наряду с акционерами, соответствующими правами защиты их от произвольных действий руководства корпорации. Распространяя средства правовой защиты от при­теснения на группы, не являющиеся акционерами, CBCA при­знает интерес или «долю», которую эти другие группы также имеют в коммерческих корпорациях. Средства правовой защи­ты предназначены для увеличения числа лиц, которые могут требовать возмещения ущерба в связи с любым ущербом, на­несенным их «интересам».

Сам термин «заинтересованные стороны» появился в США в 1980-х годах в разгар ожесточенных битв, которые велись за поглощение бизнес-корпораций. С тех пор эта концепция по­лучила все большее распространение в корпоративном праве. Справедливости ради следует отметить, что забота о кредито­рах, которые являются важной группой, не являющейся акци­онером, была одним из ключевых принципов корпоративного права с момента его становления. Исторически сложилось так, что в Северной Америке в деятельности корпораций призна­вался элемент общественных интересов. В соответствии с этим Канадский закон о корпорациях (CCA) [3], принятый в 1965 году, санкционировал социальную активность корпораций. Это позволяло коммерческим корпорациям делать взносы в пользу сотрудников или бывших сотрудников, а также на лю­бые общественные, общие или полезные цели. Это было ана­логично положению в нескольких американских юрисдикциях того времени.

Важно отметить, что Закон о корпорациях не привязывал взносы к какой-либо выгоде для корпораций, фактической или потенциальной. Это привело бы корпоративную филантро­пию к жанру того, что в настоящее время называется «Про­свещенной акционерной стоимостью» (Enlightened shareholder value), которая интерпретирует рассмотрение групп, не являю­щихся акционерами, в качестве объекта внимания со стороны руководства корпорации для продвижения долгосрочных де­ловых интересов корпораций и повышения акционерной сто­имости. Социальная активность, поддерживаемая Законом о корпорациях, является более альтруистичной. Корпоративные инициативы по улучшению не должны были быть обоснованы с точки зрения их пользы для корпораций или даже возмож­ности получения выгоды [6, с. 2446].

Еще один элемент заботы заинтересованных сторон в корпоративном праве Северной Америки можно увидеть в его защитном отношении к сотрудникам. Несколько корпо­ративных законов в США налагают личную ответственность на директоров за невыплаченную заработную плату при со­блюдении определенных условий. В Канаде аналогичное поло­жение содержится в Законе о корпорациях. Время от времени высказывались предположения о том, что корпоративное за­конодательство слишком узко фокусируется на акционерах и игнорирует реальность того, что другие стороны, особенно со­трудники и кредиторы корпорации, затронуты и обеспокоены тем, что делают корпорации. Из этого следует, таким образом, аргумент, что эти группы должны иметь некоторый голос при выборе корпоративных директоров. Более того, говорится, что в деятельности корпораций существует широкий общественный интерес, и этот интерес также должен быть представлен в залах заседаний корпораций.

Другие группы, такие как работники или поставщики, традиционно не признавались имеющими необходимый ин­терес к корпорациям. Это логично в экономическом смысле, поскольку другие группы обычно имеют лишь ограниченный интерес, который обычно определяется в их контрактах с кор­порациями. В любом случае, включение всех корпоративных групп в механизм защиты от производных действий в CBCA представляет собой прогресс в реализации принципа заинте­ресованных сторон. Это усиливает тенденцию институциона­лизации видения корпоративного управления заинтересован­ными сторонами.