Имя Михаила Николаевича Галкина-Враского нераз­рывно связано с событиями тюремной реформы, проведен­ной в нашей стране во второй половине XIX в.

Он получил широкую известность как первый начальник Главного тю­ремного управления (далее - ГТУ) Министерства внутренних дел. М. Н. Галкин-Враской занимал эту должность в течение семнадцати лет (1879 - 1896) и по продолжительности служ­бы на своем посту не имеет равных среди руководителей отечественного тюремного ведомства за весь период его су­ществования. Однако вклад М. Н. Галкина-Враского в разви­тие пенитенциарной сферы был не только административ­но-управленческим. Михаил Николаевич относится к числу первых в нашей стране ученых-пенитенциаристов, которые концептуально обосновали ключевые направления рефор­мирования российской уголовно-исполнительной системы (далее - УиС).

Пенитенциарная деятельность М. Н. Галкина-Враско- го достаточно подробно охарактеризована в трудах таких авторов, как А. П. Саломон, Н. Ф. Лучинский, С. Л. Гайдук, М. Г. Детков, А. П. Печников, С. В. Зубов, Л. Ф. Пертли и др. [1; 2; 8; 9; 12; 15; 16; 18] Вместе с тем следует признать, что главное внимание исследователей, как правило, об­ращено на работу М. Н. Галкина-Враского в качестве на­чальника ГТУ. В гораздо меньшей степени на страницах литературы освещены научные идеи, которые были сфор­мулированы им и отчасти апробированы в 1860 - 1870-е гг. Этим обстоятельством обусловлена актуальность темы настоящей статьи.

Новизна исследования состоит в том, что авторы пред­приняли попытку рассмотреть пенитенциарную концепцию М. Н. Галкина-Враского в конкретно-историческом контексте ее формирования, а также проанализировать примеры экс­периментальной реализации данных концептуальных поло­жений, относящиеся к тому периоду деятельности Михаила Николаевича, который предшествовал образованию ГТУ.

Общеизвестно, что кардинальный пересмотр содержа­ния карательной политики произошел после таких значи­мых в истории нашей страны событий, как отмена крепост­ного права и введение новых принципов судопроизводства. Если в предшествующий период среди уголовных наказаний были широко распространены каторга, ссылка, смертная казнь и телесные наказания, то с середины XIX в. основным видом наказаний стало тюремное заключение. Стремитель­ный рост численности заключенных и соответственно коли­чества тюремных учреждений потребовал от государства, во- первых, выработать новую доктрину исполнения уголовных наказаний, а во-вторых, создать единый механизм управле­ния местами лишения свободы.

К подготовке проекта тюремной реформы правитель­ство приступило в 1860-е гг., и именно к этому времени отно­сится начало пенитенциарной деятельности М. Н. Галкина- Враского. Вначале следует привести краткие биографические сведения о Михаиле Николаевиче. Его отец Николай Алексе­евич Галкин по происхождению был разночинцем, работал военно-морским врачом, а после увольнения с флота в тече­ние четверти века возглавлял Казанскую мужскую гимназию. Мать Надежда Николаевна происходила из старинного поль­ского дворянского рода Враских. Чтобы сохранить память о своих предках, она обратилась к императору Александру II с просьбой разрешить ее детям носить двойную фамилию. По­сле удовлетворения этого ходатайства Михаил Николаевич и его братья стали именоваться Галкиными-Враскими [7, д. 81, л. 11 об.-12; д. 135, л. 3].

Михаил Николаевич родился в сентябре 1832 г. в селе Полянки Спасского уезда Казанской губернии. Образование он получил в Казани: окончил гимназию, а затем - юриди­ческий факультет Казанского университета. В 1854 г. начал службу в должности чиновника по дипломатической части Министерства иностранных дел, а спустя восемь лет был пе­реведен в Министерство внутренних дел [7, д. 331, л. 2].

Интерес к пенитенциарной сфере возник у М. Н. Галки- на-Враского в силу неожиданного и не связанного со служ­бой стечения жизненных обстоятельств. Как свидетельствует формулярный список Михаила Николаевича, сохранивший­ся в фондах Государственного архива Саратовской области, вскоре после перевода в МВД ему экстренно пришлось брать отпуск, чтобы сопровождать свою супругу, которой врачи назначили курс лечения на западноевропейских курортах; через некоторое время отпуск был продлен. Пребывание в странах Запада Михаил Николаевич решил использовать как возможность для изучения европейского пенитенциар­ного опыта. Его ходатайство о выполнении соответствующего поручения было поддержано министром внутренних дел, в результате чего отпуск стал командировкой, которая продол­жалась два года (1862-1864) [7, д. 331, л. 1-6].

В ходе командировки М. Н. Галкин-Враской осмотрел крупнейшие тюрьмы Великобритании, Франции, Пруссии и Бельгии, составил подробное описание их устройства и функ­ционирования. Результаты проведенного исследования были изложены им в нескольких публикациях на страницах пери­одической печати [3; 5; 6]. Интерес к этим материалам со сто­роны специалистов оказался настолько велик, что министр внутренних дел П. А. Валуев принял решение издать статьи М. Н. Галкина-Враского отдельной книгой и рекомендовать ее местным властям в качестве справочного руководства. Эта книга вышла в свет в 1868 г. под названием «Материалы к из­учению тюремного вопроса»; ее использовали в своей работе попечительные о тюрьмах комитеты, администрация мест заключения, служащие губернских и уездных полицейских управлений [4].

Содержание книги включает в себя характеристику раз­личных видов тюремного заключения, существовавших к тому времени в западноевропейских странах, а также исто­рический очерк, посвященный становлению пенитенциар­ной науки на Западе. Михаил Николаевич подробно проана­лизировал идеи западноевропейских правоведов, в первую очередь Чезаре Беккариа, автора трактата «О преступлениях и наказаниях». Ключевое положение его концепции, как из­вестно, состояло в том, что наказание должно иметь своей целью перевоспитание правонарушителя и предотвраще­ние новых преступлений, а труд следует использовать не как карательную, а как исправительную меру воздействия на за­ключенного.

М. Н. Галкин-Враской признавал, что реализация этих идей в нашей стране будет длительным и сложным процес­сом, поскольку российские места заключения значительно отставали от западноевропейских тюрем по всем основным параметрам, таким как бытовые условия, питание осужден­ных и охрана их здоровья, организация труда [4, с. 161-163].

Предметом особого интереса для М. Н. Галкина-Враско- го была западная тюремная архитектура. Он досконально изучил планы крупнейших тюрем, в частности, план Лон­донской Пентонвильской тюрьмы. Следует уточнить, что эта тюрьма имела лучевую схему расположения зданий, которая в то время считалась наиболее совершенной (по соображе­ниям широты обзора и эффективности охраны территории). Впоследствии по инициативе М. Н. Галкина-Враского уже как начальника ГТУ план Пентонвильской тюрьмы был ис­пользован в качестве основы для проекта образцовой оди­ночной тюрьмы. Построенная в Санкт-Петербурге в начале 1890-х гг., она получила название «Кресты» [13, с. 33].

Одновременно с изданием книги в служебной карье­ре М. Н. Галкина-Враского произошло еще одно важное событие: он был назначен заведующим новой экспери­ментальной тюрьмой, созданной в Санкт-Петербурге [7, д. 331, л. 1-6]. Это была вторая в стране эксперименталь­ная тюрьма наряду со смирительно-работным домом в Москве, которым заведовал граф В. А. Соллогуб. Смысл эксперимента состоял в том, чтобы обеспечить полно­ценную трудовую занятость заключенных при условии их разъединения в ночное время по одиночным камерам. Труд в данном случае рассматривался как основное сред­ство перевоспитания правонарушителей. Следует уточ­нить, что вплоть до середины 1880-х гг. труд заключенных в тюрьмах не был обязательным согласно российскому за­конодательству. Порочность этой практики проявлялась в том, что, во-первых, в обстановке праздного времяпре­провождения исправление личности преступника было невозможно, а во-вторых, тюремные учреждения отяго­щали государственный бюджет бременем непроизводи­тельных расходов [14, с. 18-19, 154-159, 237-239].

Под руководством М. Н. Галкина-Враского в Санкт- Петербургской тюрьме была введена система обязательных работ, подразделявшихся на три категории: «черные», «се­рые» и «белые». Данная градация определялась степенью квалифицированности труда. К «черным» относились зем­ляные и огородные работы, уборка тюремного двора, заго­товка дров, к «серым» - стирка белья, плетение пеньковых и мочальных матов, изготовление канатов и веревок. «Белыми» работами считались приготовление пищи и ремесла. По по­воду ремесел следует отметить, что в тюрьме были устроены столярные, кузнечные и слесарные мастерские, ткацкая, где выделывали парусину, и швейная мастерская, в которой про­изводилось армейское обмундирование.

Главным нововведением было то, что впервые в рос­сийской тюремной практике заключенные стали получать денежное вознаграждение за свой труд. «Серые» и «белые» работы оплачивались из расчета 1/3 и И от суммы заработ­ка соответственно. На «черных» работах зарплата не начис­лялась, поэтому, чтобы предотвратить несправедливость в оплате труда, начальник тюрьмы распорядился, что заклю­ченные, занятые на «серых» и «белых» работах, должны еже­дневно на определенное количество времени привлекаться к «черным» работам. В качестве штрафной санкции за дис­циплинарные проступки предусматривалось снижение зар­платы на 10 %. Половиной своего заработка заключенный мог воспользоваться, находясь в тюрьме, а остальные деньги получал при освобождении [1, с. 86-87].

Важное значение имел тот факт, что по инициативе М. Н. Галкина-Враского была организована выдача аттестатов заключенным, которые в период отбывания наказания обу­чились какому-либо ремеслу. Более того, заведующий тюрь­мой сумел объединить столичных мастеров-ремесленников в общество, которое помогало заключенным, получившим аттестаты, трудоустроиться после освобождения.

Проведенный под руководством М. Н. Галкина-Враско­го эксперимент оказался успешным. Михаилу Николаеви­чу удалось на практике доказать, что труд при условии его эффективной организации и справедливой оплаты может выступать в качестве инструмента мотивации осужденного к общественно полезной деятельности и правопослушному поведению [10, с. 83-87].

С октября 1868 г. на протяжении десяти с лишним лет М. Н. Галкин-Враской служил на поприще местного управ­ления, возглавляя сначала Эстляндскую (1868 - 1870), а затем - Саратовскую губернии (1870 - 1879). В Саратове Михаил Николаевич продолжил экспериментальную работу, нача­тую в столице. Он инициировал коренную реорганизацию Саратовской городской тюрьмы. Во-первых, по аналогии с Санкт-Петербургской тюрьмой осужденных стали привле­кать к оплачиваемым работам. Во-вторых, было улучшено продовольственное снабжение заключенных, причем ис­ключительно за счет использования внутренних ресурсов учреждения. В тюрьме открыли свою хлебопекарню, выде­лили помещение под продовольственный склад, наладили строгий учет денежных средств, поступавших в качестве по­жертвований, за счет чего появилась возможность закупать дополнительное количество продуктов на рынке. Благодаря этим мерам улучшился рацион питания и возросла его ка­лорийность. Саратовская городская тюрьма представляла собой крайне редкий в Российской империи пример, когда осужденные могли свободно получать добавку к порции, а хлеб выдавался вообще без ограничений. Это особенно удив­ляло поступавших в Саратов пересыльных арестантов, кото­рые в остальных тюрьмах на этапе своего маршрута питались впроголодь.

Работающим осужденным дополнительно к пайку еже­дневно выдавался горячий чай, причем пить его разреша­лось не в общей столовой, а в камерах. Чайная посуда была у каждого своя и хранилась вместе с другими личными ве­щами. Помимо прочего, следует отметить совершенно бес­прецедентный факт, что для заключенных мусульманского вероисповедания пищу готовили в отдельном котле и только из продуктов, разрешенных к употреблению в соответствии с нормами шариата [17, д. 364, л. 10-11 об.].

В-третьих, администрация стала уделять внимание про­филактике инфекционных заболеваний, особую опасность среди которых представлял туберкулез. Чахоточных больных размещали в отдельных камерах, кормили их тоже отдельно от остальных заключенных.

В-четвертых, по инициативе губернатора в тюрьме были проведены капитальный ремонт и благоустройство. В связи с этим следует отметить, что М. Н. Галкин-Враской внес огром­ный вклад в благоустройство Саратова и уездных городов гу­бернии. Достаточно сказать, что именно при нем в Саратове был построен водопровод, снабжавший город водой из Вол­ги и оснащенный не деревянными, как делалось до сих пор, а чугунными трубами. Это позволило не только доставлять горожанам воду в неограниченном количестве, но и украсить городские площади фонтанами. Улицы были вымощены бу­лыжным камнем, в городе появились скверы и парки.

Аналогичным образом было проведено благоустрой­ство территории тюрьмы: устроен водопровод, вымощен булыжником двор, вокруг зданий высажены деревья. В ходе ремонтных работ во всех корпусах обустроили новое печ­ное отопление и вентиляцию. Камеры оснастили мебелью (шкафчиками для одежды, вешалками для головных уборов); у каждого заключенного была своя тумбочка, где хранились предметы гигиены, белье и другие личные вещи [11, с. 77-83].

Обобщая вышесказанное, можно с полным основанием сделать вывод, что под руководством М. Н. Галкина-Враского Саратовская городская тюрьма была реорганизована в соот­ветствии с передовыми гуманистическими идеями запад­ноевропейской пенитенциарной науки. Итоги этой работы высоко оценил министр внутренних дел А. Е. Тимашев, посе­тивший Саратов в 1873 г. Глава ведомства поручил М. Н. Гал- кину-Враскому подготовить докладную записку с подробной характеристикой устройства тюремного замка, чтобы «эти письменные сведения могли бы служить для соображений и руководства в этом деле другим губернаторам» [17, д. 364, л. 1]. Составленная Михаилом Николаевичем докладная запи­ска по указанию министра была разослана в виде циркуляра во все губернские города; оригинал документа сохранился в фондах Российского государственного исторического архива [17, д. 364, л. 10-11 об.].

С учетом изложенного представляется вполне логич­ным, что в 1879 г. после образования в составе МВД Главного тюремного управления возглавить новую структуру импе­ратор Александр II поручил именно М. Н. Галкину-Вра- скому. Выбор его кандидатуры для назначения на должность начальника ГТУ объяснялся тем, что к тому времени он успел зарекомендовать себя и как талантливый ученый-пенитенци- арист, и как прекрасный администратор. Теперь ему пред­стояло взять на себя ответственную миссию руководства про­ведением тюремной реформы в стране [15, с. 145].

В деятельности ГТУ Михаил Николаевич обозначил несколько приоритетных направлений, каждое из которых следует коротко охарактеризовать. В качестве одной из важ­нейших задач он рассматривал организацию трудового ис­пользования заключенных. Результаты пенитенциарных экс­периментов, проведенных в Санкт-Петербурге и Саратове, привели М. Н. Галкина-Враского к твердому убеждению в том, что, во-первых, именно труд является наиболее эффек­тивным инструментом исправления личности преступника, и во-вторых, осужденные должны окупать свое содержание в тюрьме, а не паразитировать за счет законопослушных чле­нов общества. По предложению начальника ГТУ в 1886 г. был принят закон «О порядке занятия арестантов работами и по­лучаемом от сего доходе». В соответствии с данным норма­тивным актом вводилась практика обязательного привлече­ния осужденных к оплачиваемому труду, что позволяло им не только содержать себя, но и зарабатывать средства, необ­ходимые на первое время после освобождения. Кроме того, трудовое использование заключенных становилось доходной статьей госбюджета. Сохранившиеся статистические мате­риалы свидетельствуют, что если в 1886 г. доход, получен­ный государством от труда заключенных, составил около 350 тыс. руб., то к 1895 г., когда М. Н. Галкин-Враской завершал службу на посту руководителя пенитенциарного ведомства, сумма этих ежегодных поступлений в казну выросла втрое и превысила 1 млн. руб. [15, с. 147-151]

Еще одно важное начинание М. Н. Галкина-Враского со­стояло в повышении социального статуса тюремной адми­нистрации. В 1887 г. начальник ГТУ инициировал принятие закона «О тюремной страже», согласно которому в местах за­ключения были расширены штаты служащих и увеличены оклады их денежного содержания [15, с. 147-151].

Предметом особого внимания М. Н. Галкина-Враского было управление тюрьмами. Он инициировал учреждение новых органов - губернских тюремных инспекций, которым были отведены надзорные функции. Работники инспекций контролировали размещение заключенных, их питание, ле­чение, соблюдение режимных требований. За годы службы М. Н. Галкина-Враского в должности начальника ГТУ в стра­не были созданы 24 губернских тюремных инспекции, дея­тельность которых позволила повысить качество управления местами лишения свободы и усилить контроль за условиями содержания заключенных.

Отдельного упоминания заслуживает то, что в составе инспекций стали работать специалисты-медики, силами ко­торых осуществлялось переустройство тюремных больниц в целях борьбы с инфекционными заболеваниями, вводились обязательные гигиенические нормы, устанавливались медико-санитарные требования к пищевому рациону, организа­ции питания, перевозке арестантов разными видами транс­порта. Становление отечественной пенитенциарной гигиены происходило при активном, заинтересованном участии ру­ководителя тюремного ведомства М. Н. Галкина-Враского [19, с. 478-480; 20, с. 179].

Михаил Николаевич внес большой личный вклад в на­лаживание сотрудничества между нашей страной и другими государствами в пенитенциарной сфере. Как исследователь, концептуальные взгляды которого сформировались под вли­янием западного тюрьмоведения, он считал необходимым научный анализ и практическое использование передового европейского опыта. Вскоре после назначения М. Н. Галкина- Враского на должность начальника ГТУ Российская империя присоединилась к Международной тюремной организации. Под ее эгидой проводились пенитенциарные конгрессы, в перерывах между которыми на постоянной основе действо­вала Международная тюремная комиссия. С 1880 г. М. Н. Галкин-Враской входил в ее состав в качестве официального представителя России, а в 1890 г. возглавил оргкомитет IV Международного тюремного конгресса в Санкт-Петербурге. Этот форум стал одной из самых ярких страниц в служебной карьере Михаила Николаевича: он был избран почетным по­жизненным председателем Международных тюремных кон­грессов [15, с. 151]. Тем самым мировое научное сообщество высоко оценило теоретико-методологический и практиче­ский вклад М. Н. Галкина-Враского в развитие пенитенциар­ной сферы.

Обобщая результаты его деятельности, можно с полным основанием сказать, что именно под руководством Михаила Николаевича были выработаны организационно-правовые принципы функционирования отечественной УИС, основу которых составляли передовые идеи пенитенциарной науки. Как отмечается в исследовании Н. Ф. Лучинского, тюремное дело в России было поставлено «едва ли не на одинаковый уровень с тюремными учреждениями других стран... Можно смело сказать, что благодаря М. Н. Галкину-Враскому наши тюремные учреждения как бы вошли в общую пенитенциар­ную семью европейских государств и стали полноправными ее членами» [12, с. 25]. Михаил Николаевич Галкин-Враской представляет собой редкий пример человека, которому уда­лось всесторонне раскрыть свой талант в качестве как уче- ного-теоретика, так и практика в определенной профессио­нальной области.

В заключение хотелось бы сказать несколько слов об уве­ковечении памяти Михаила Николаевича. Над местом его захоронения в г. Санкт-Петербурге установлена мемориаль­ная доска; на территории Академии ФСИН России в г. Ряза­ни открыт памятник М. Н. Галкину-Враскому. Центральная постоянно действующая экспозиция по истории УИС, соз­данная в Москве на территории бывшей Бутырской тюрьмы, включает специальный раздел, посвященный его деятельно­сти. На Историческом портале ФСИН России представлены его развернутая биография, живописные и фотографические портреты, ознакомиться с которыми могут все посетители официального сайта Федеральной службы исполнения на­казаний.

Признанием заслуг этого выдающегося государствен­ного деятеля стало учреждение медали его имени согласно приказу ФСИН России от 8 августа 2008 г. № 513. Медаль Ми­хаила Галкина-Враского представляет собой ведомственный знак отличия, которым награждаются сотрудники и феде­ральные государственные гражданские служащие ФСИН России, граждане России и иностранные граждане за значи­тельный вклад в организацию работы учреждений и органов УИС, обеспечение исполнения уголовных наказаний, а также за укрепление международного сотрудничества в пенитен­циарной сфере. Так нынешнее поколение работников УИС сохраняет благодарную память о первом руководителе сво­его ведомства.

БУРУКИН Вадим Валерьевич
кандидат исторических наук, доцент кафедры философии и истории Академии права и управления ФСИН России

ФЕДОТОВА Ирина Николаевна
кандидат исторических наук, доцент кафедры гуманитарных и социально-экономических дисциплин Владимирского юридического института ФсИН России