ФАРХУТДИНОВ Инсур Забирович
доктор юридических наук, ведущий научный сотрудник Института государства и права Российской академии наук

СОВРЕМЕННЫЕ ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРОЦЕССЫ В СТРАНАХ МАГРИБА В КОНТЕКСТЕ ЕВРАЗИЙСКОЙ ГЕОПОЛИТИКИ. ВЗГЛЯД ИЗ КОРОЛЕВСТВА МАРОККО НА НАСТОЯЩЕЕ И БУДУЩЕЕ СЕВЕРНОЙ АФРИКИ

Мое реальное знакомство с Магрибом началось с берберского края - с южного Марокко. Благодаря моим новым друзьям-амазигам (берберам) в ходе неспешных бесед я узнал многое сперва о настоящем, а затем и прошлом их большой родины с необычной историей. Там в Агадире и возникло желание взяться за перо для подготовки этого материала. Поездка в сказочный Марракеш, одну из исторических столиц Королевства Марокко, еще более укрепила мысль о продолжении исследования геополитических процессов, происходящих сегодня в Северной Африке, омываемой Средиземным морем, вокруг которого и сложились, в принципе, европейская и евразийская цивилизации. С исторической точки зрения великие арабские завоевания, в которых решающую роль сыграли далекие предки моих собеседников, предопределили судьбу не только Западной Европы, но и Евразии в целом. Арабско-берберское владычество оставило неизгладимый след не только в архитектурном облике, математических, астрономических и медицинских знаний, но и в поэзии Андалусии (так называлась тогдашняя Арабская Испания). Практически мавры, как их называли европейцы, перенаправили ход европейской, да и евразийской цивилизаций в целом, в сторону Великих географических открытий, расширивших Ойкумену на другую сторону Атлантического океана.

Ключевые слова: Эль-Магриб, Марокко - жемчужина Магриба, Арабская Андалусия, мавры, Геродот о берберах, амазиги-белые люди пустыни, российская экономическая дипломатия в Северной Африке.

FARKHUTDINOV Insur Zabirovich
Ph.D. in Law, leading researcher of the Institute of State and Law of the Russian Academy of Sciences

MODERN POLITICAL PROCESSES IN THE MAGHREB COUNTRIES IN THE CONTEXT OF EURASIAN GEOPOLITICS. A LOOK FROM THE KINGDOM OF MOROCCO TOWARDS THE PRESENT AND FUTURE OF NORTH AFRICA

A real acquaintance with the wonderful Maghreb started from the Berber region which is southern Morocco. Thanks to my new friends, Amazighs (Berbers), during unhurried conversations I learned a lot first about the present and then about the past of their great homeland. There in Agadir the desire was born to take up the pen on this topic. A trip to fabulous Marrakesh, one of the historic capitals of the Kingdom of Morocco, further reinforced the idea of continuing the study of geopolitical processes taking place today in North Africa. From a historical point of view, the great Arab conquests, in which the distant ancestors of my interlocutors played a decisive role, predetermined the fate of not only Western Europe, but also Eurasia as a whole. The Arab-Berber rule left an indelible mark not only in the architectural appearance, mathematical knowledge, poetry of Andalusia (that was the name of the then Spain). Practically the Moors, as the Europeans called them, redirected the course of European and Eurasian civilizations as a whole, towards the Great geographical discoveries, that expanded the ecumene to the other side of the Atlantic Ocean.

Keywords: El Maghreb, Morocco - the pearl of the Maghreb, Arab culture of Andalusia, Moors, Herodotus on the Berbers, Amazigh-white people of the desert, Russian economic diplomacy in North Africa.



СКАЧАТЬ в PDF

1. Роль стран Магриба в евроцентричном мире

В современной политической географии, странами Магриба называют государства Северной Африки, расположенные к западу от Египта. Традиционно к Магрибу причисляют следующие независимые государства: Алжир, Ливия, Мавритания, Марокко. Помимо этого, в состав региона входит Западная Сахара, значительная часть которой находится под контролем Королевства Марокко. В средние века в понятие «Магриб» включались также мусульманская Испания (Андалусия) и другие владения бывшего Арабского Халифата в западной части Средиземного моря (Балеарские острова, Сардиния, Сицилия). Уже в силу особого географического положения стран Магриба, окаймленного южным Средиземным морем, колыбелью современной западной цивилизации, Северная Африка в контексте многовековых исторических процессов была и остается неразрывной частью большого евразийского континента. Этот глобальный регион является трансконтинентальной территорией, связывая африканский и евразийский континенты.

Европейская цивилизация наибольших успехов в ми­ровом историческом развитии достигла, в первую очередь, в лице Древней Греции и Древнего Рима, еще до нашей эры распространившие свое влияние на все побережье Средизем­номорья, в том числе на Северную Африку. Начиная с эпохи античности этот регион представлял собой одну из основных арен мировой истории. В первом тысячелетии до нашей эры на средиземноморском побережье Африки процветала фи­никийско-карфагенская цивилизация.

Судьбы Африки исторически давно связаны с судьбами всего мира. Этот континент стал колыбелью человечества, дал мощнейшие цивилизации (Древний Египет, Арабский Халифат и др.). Карфаген оказался перед необходимостью бросить все свои силы, чтобы воспрепятствовать возрастав­шему влиянию эллинов в Западном Средиземноморье и отстоять свои политические и экономические интересы. Не­смотря на это, влияние греков на западе продолжало расти. В VII в. до н. э. на территории нынешней Киренаки (Ливия) возникли греческие колонии, а само название страны Ливии произошло от древнегреческого слова "Libia", которым гре­ки называли Северную Африку. Постепенно греческое влия­ние распространилось по всей обширной империи Карфаге­на, включая и Магриб.

Отсюда из стран Магриба в Европу под зеленым знаме­нем в 711 году н.э. прошли народы и племена, которых евро­пейцы в средневековье условно называли мавры (синоним са- рацинов).

Мавры (лат. Mauri) - исповедовавшие ислам берберы и африканские племена Северо-Западной Африки и Европы в период между VII и XVII веками. В отечественной и запад­ноевропейской литературе XIX - XX веков, словом «мавр» нередко обозначали негров, многие из которых работали в качестве прислуги, именно отсюда и пошла поговорка «Мавр сделал свое дело - мавр может уходить». В действительности, настоящие мавры: берберы и арабы не служили в прислуге у европейцев, вернее сказать, это не было так распростране­но. Подобное смешение понятий, возможно, было связано с пьесой Шекспира «Отелло, венецианский мавр», где Отелло назывался мавром, при этом обладал черной кожей. Мавра­ми называется часть населения Берберии (у древних Маври­тании или Маврусии), очень смешанного происхождения. Этот термин преднамеренно применялся европейцами в отношении как арабов, так и берберов. Хотя среди последних были и светлокожие люди, о чем мы расскажем отдельно в данной статье.

Северная Африка, находившаяся много веков под влия­нием Арабского Халифата, а затем Османской империи, до сих пор остается одним из крупнейших мусульманских реги­онов, наряду с Ближним Востоком.

Как явствует из вышеизложенного, важнейшим факто­ром, определяющим место стран Магриба и Арабского Вос­тока в целом в системе международных отношений, являет­ся его расположение на стыке двух материков - Евразии и Африки, на границе между мусульманской и западноевро­пейской цивилизациями, суннитской и шиитской ветвями ислама, арабским, персидским и тюркскими этносами, ев­ропеоидной и негроидной расами. В силу своего географи­ческого положения и особенностей исторического развития эти страны впитали в себя арабо-мусульманскую, африкан­скую и европейскую традиции.

С конца XVIII в. арабский мир является зоной столкно­вения интересов и соперничества великих держав.

Накануне второй мировой войны Алжир, Тунис, Марок­ко, Ливия были заповедным полем и объектом конкурентной борьбы империалистических держав. В 30-40-е годы прошло­го века Северная Африка стала ареной отчаянных фронтовых сражений войск Муссолини и Гитлера против западных со­юзных войск.

В начале 50-х годов XX века Африка почти целиком на­ходилась под колониальным гнетом. Из всех стран континен­та только три - Эфиопия, Либерия и Египет имели государственную самостоятельность. Вторая половина XX века была ознаменована серьезными изменениями в системе между­народных отношений, которые непосредственно затронули арабские страны Ближнего Востока и Северной Африки. К концу 50-х годов в Африке насчитывалось уже 9 независи­мых государств, а затем только в течение 1960 года, вошедше­го в историю как «год Африки», число их увеличилось до 26. Но очень скоро после шумных празднеств по этому поводу становится ясно, что самое трудное ещё впереди: пробле­мы, возникшие в доколониальное и колониальное время, остались; новые, не менее сложные проблемы только по­являются.

Глобальная биполяризация эпохи «холодной войны», конфликт между сверхдержавами и их борьба за влияние стали определяющим фактором в развитии арабских стран. Этот период в истории арабского Востока был также связан с такими важными тенденциями, как крушение колониальной системы, определение курса постколониального социально­экономического развития, ближневосточным конфликтом, борьбой за региональное лидерство.

Все государства Магриба были образованы после распа­да европейских колониальных империй во второй половине ХХ века. После получения независимости каждая из стран Африки выбирала свой путь развития: капиталистический или социалистический. Распад СССР и окончание холодной войны привели на рубеже XX-XXI вв. к перестройке межго­сударственных отношений, обозначив новый этап историче­ской эволюции арабского мира.

С окончанием холодной войны радикально изменилась роль Африки в международных отношениях. Перестав быть ареной конфронтации Востока и Запада, этот регион утра­тил свое стратегическое значение в системе внешнеполити­ческих координат ведущих держав, а опыт их политического и экономического сотрудничества с африканскими страна­ми подвергся критической переоценке. Были предприняты шаги с целью преодоления чрезвычайно затратного характе­ра помощи, оказываемой африканским государствам на дву­сторонней и многосторонней основе.

В геополитическом плане Северная Африка больше тя­готеет к Западу, хотя процесс этот сложен и противоречив. При этом она, то есть так называемый большой Магриб, составляет единый регион с арабским Ближним Востоком. Поэтому истоки происходящих в странах Магриба событий кроются в политической ситуации в арабском мире, что в свою очередь теснейшим образом переплетено с развитием европейских соседей, общемировой ситуации. В настоящее время Ближний Восток и Северная Африка, расположенные в полуовале Средиземного моря, остаются одними из важ­нейших направлений внешней политики США и стран Ев­росоюза.

Уже в силу своих размеров этот континент как глобаль­ный регион внутренне не однороден по самым разнообраз­ным признакам - от природных до политических. Традици­онно в нем выделяют пять крупных субрегионов: Северную, Западную, Восточную, Центральную(Экваториальную) и - Южную Африку.В геополитике Африки выделяется два Больших континентальных пространства: преимуществен­но исламская Африка вокруг Сахары, включая Афроазию (Арабскую Африку) и зону Сахель (Черная Африка),включая Южную Африку.

Северная Африка - достаточно крупный регион, захва­тывающий страны, расположенные на севере Африканско­го континента, включая пустыню Сахару. В данном регионе обычно выделяют субрегион Магриб (Алжир, Ливия, Маври­тания, Марокко, Тунис). Также к Северной Африке относятся страны, расположенные южнее вышеперечисленных: Бурки­на-Фасо, Гамбия, Сенегал, Мали, Нигер и Чад. Помимо этого, в регионе присутствуют и Европейские государства: на побе­режье Марокко расположены испанские военные базы; так­же Испании принадлежат Канарские острова. Португалии принадлежат архипелаг Мадейра, также расположенный поблизости от североафриканского побережья.

Запад («Эль-Магриб») и Восток («Эль-Машрик»- Египет) Северной Африки относятся к исламскому миру, Эфиопия исторически сама по себе составляла особую цивилизацию, а в Южную Африку переселенцы из Евро­пы (преимущественно из Голландии, Франции, Англии) принесли европейскую культуру, распространив христи­анство. Таким образом, здесь постепенно формируется два крупных геополитических ареала: субсахарская Аф­рика (южнее Сахары) с возможным центром в ЮАР, и Се­веро-Восточная Африка, тяготеющая к мусульманскому миру. Пустыня Сахара выступала в качестве барьера для людских контактов с великими цивилизациями Евразии. Несмотря на протяженную береговую линию Африка по всему периметру имеет относительно небольшое коли­чество естественных глубоководных гаваней. Ее великие реки, как правило, не судоходны из внутренних зон до различных побережий. Африка на протяжении многих веков была в изоляции, которая являлась одной из глав­ных причин ее бедности.

Этот цивилизационный и геополитический раскол ос­ложняется тем, что в североафриканских странах, исповеду­ющих, прежде всего, ислам, усиливается течение, стремя­щееся создать «исламскую государственность». Исламские группировки фундаменталистского толка с начала 90-х годов откровенно встали на путь экстремистских действий, «свя­щенной войны» против светских форм государственности (Алжир, Египет, Судан и др. страны).

Массовые протесты и народные волнения в Северной Африке и на Ближнем Востоке в 2011 г. стали новым этапом «цветных революций». Так называемая арабская весна или «твиттерные революции» в Тунисе, Египте, Йемене, Бахрей­не, Ливии и Сирии, расположенных в историческом ядре му­сульманского арабского мира, Западом был использован как предлог для внешней геополитической экспансии.

В геополитическом, региональном раскладе сил в Афри­ке, естественно, большую роль играют страны, располагаю­щие более мощной (многочисленной, обученной, вооружен­ной и т.д.) армией и значительным людским потенциалом. На конец XX в. на этом континенте под ружьем находится приблизительно около 2 млн. человек. Наиболее крупные ар­мии: Египта — 440 тыс. при населении более 61 млн. человек, Марокко — около 196 тыс. при населении более 36 млн. чело­век, Алжира — около 122 тыс. при населении более 36млн.

Роль Африки в современных международных отноше­ниях сложна и многогранна. Прекращение вооруженных конфликтов, создание условий для экономического возрож­дения и повышение эффективности иностранной помощи африканским странам являются на современном этапе клю­чевыми задачами в системе внешнеполитических приорите­тов глобального развития. Все эти проблемы способствуют тому, что Африка становится объектом геополитики многих государств, США и стран Евросоюза.

Происходит масштабное экономическое проникно­вение КНР в Африку. Китай рассматривает Африку как один из самых приоритетных или даже самый приори­тетный регион в решении своей фундаментальной эконо­мической проблемы. Сегодня около 60% рабочих мест в Африке создано с помощью китайских инвестиций.

Успехи российской экономической дипломатии в Аф­рике весьма скромны. Хотя отношения между Королевством Марокко и Российской Федерацией имеют давнюю исто­рию, о чем свидетельствуют архивные документы двух стран. Именно СССР стал первым государством, признавшим неза­висимость Марокко, начиная с 11 июня 1956 г. Во время ви­зита Короля в Москву в марте 2016 г. (см. фото на 4 цветной обложке) главы государств Мохаммеда VI и Владимир Путин подписали Декларацию о стратегическом партнерстве, кото­рая обозначила переломный момент в отношениях и откры­ла дорогу для дальнейшего развития двустороннего сотруд­ничества между странами. Осталось дело как бы за малым, на этой международно-правовой основе работать целенаправ­ленно и конкретно.

Сегодня идет новая схватка глобальных ТНК за Африку. Строятся или проектируются трубопроводы, автомобильные и железные дороги вглубь Центральной Африки с нескольких направлений. Западные транснациональные конторы (ТНК) создают в ближневосточном регионе глобальную дугу неста­бильности: в обстановке внутренних «разборок», которые бу­дут теперь продолжаться там не один год, американцам и их союзникам очень удобно контролировать ключевые страны и прилежащие стратегические коммуникации. Новые пути гло­бальные пути могут обещать дальнейший, ключевой скачок с точки зрения подключения Африки к внешнему миру.

Но сегодня в евроцентричном мире происходят не­виданные со времен арабских завоеваний процессы. В зна­чительной степени это связано тем, что население Запад­ной Европы стремительно стареет, молодое поколение европейцев отнюдь не мечтает стоять за станком и выра­щивать, например, виноград. На каждого европейского пенсионера сегодня в среднем приходится четыре чело­века трудоспособного возраста, однако уже к 2050 г. это соотношение может составить один к двум. Стареющее население и отсюда тяжесть пенсионных и социальных расходов снижает экономический рост. Среди европей­ских стран в Великобритании, Испании и Франции рож­даемость пока превышает смертность, но прежде всего за счет восточных мигрантов. В Италии, Австрии и Герма­нии уже сейчас наблюдается вымирание населения.

К середине XXI века две трети население Европы соста­вят старики в возрасте более 65 лет. Среди трудоспособного населения значительная часть будет принадлежать мигран­там. По некоторым оценкам сегодня в Европе уже проживает около 10 млн людей только африканского происхождения. В будущем дряхлеющая Европа острее будет нуждаться в ми­грантах. По мнению некоторых футурологов, такова логика разви­тия Западной Европы на стадии дряхлеющей «цивилизации».

2. Великие арабские завоевания предопределили судьбу не только Западной Европы, но и Евразии в целом.

Известно немало знаменитых битв, изменивших ход истории. Но мало столь обделенных вниманием широкой публики и с такой исключительной силой повлиявших на судьбу мира сражений, как битва при Гвадалете в 711 г.н.э. Несколько ошибок алчного короля вестготов Родриго по­влекли неисчислимые жертвы и повернули судьбу Европы в другой вектор развития. Предзнаменование многих истори­ческих процессов (некоторые из которых длятся до сих пор) относительно не только Западной Европы, но и Евразии в целом была заложена здесь, арабами, в 710-е годы.

Пока все муссируют тему массового проникновения ис­лама в современной Европе, мы вспоминаем далекие исто­рические события, которые сделали мир таким, каков он есть на современном этапе. 19 июля - годовщина битвы при Гвадалете. В самом начале VIII века нашей эры, мусульмане ошеломительно разгромили армию вестготов, еще в V веке захвативших Пирении. После этой победы занять Иберий­ский полуостров им не составило особо труда. Конкиста за­вершилась всего за пять лет, а вот на реконкисту, то есть на отвоевание Испании католиками ушло почти восемьсот. По­чему так вышло?

По мнению знаменитого бельгийского историка Анри Пирен, арабские завоевания, которые потрясли и привели в замешательство и Европу, и Азию, были поистине бес­прецедентны. Такого стремительного и быстрого успеха до­бивались только азиатские империи Аттилы, Чингисхана и Тамерлана. Но эти империи просуществовали недолго, а завоевания под флагом ислама пустили глубокие корни. Его стремительное распространение, подобное вспышки мол­нии, выглядит настоящим чудом по сравнению с медленным и постепенным распространением христианства.

Завоевание Омейядами Северной Африки продолжи­ло столетнюю арабскую экспансию, которая началась после смерти Мухаммеда в 632 году. В 640 году арабы управляли Месопотамией и завершили завоевание Византийской Си­рии. Дамаск стал столицей Арабского халифата. К концу 641 года весь Египет был под властью арабов. В 649 г. арабами был захвачен Карфаген, что означало фактически контроль над многими берберскими территориями. На другой сторо­не Ойкумены внушительные необратимые завоевания ими были достигнуты на Переднем Востоке и Центральной Азии.

Пожалуй, никто в мире не мог поспорить с Арабским Халифатом по мощи и неуемной жажде действия. И тогда империя была невероятно молода: не прошло и ста лет со дня смерти Мухаммеда, так что еще могли остаться люди, ко­торые видели его вживую. Ислам объединил народы, провел немыслимые войны, ассимилировав иные культуры и попав под же их влияние. Огромная империя Омейядов раскину­лась от Индостана до самых границ Испании. Вот он - узкий пролив между Африкой и Европой.

А что в то время было по ту сторону Гибралтара, где со­всем не ожидали подобного нападения? На тот момент Ев­ропа и христианская цивилизация, раскинувшаяся к северу от Средиземного моря, переживает не лучшие времена. К началу исламского нашествия христианское единоверие и единство на Иберийском полуострове были только номи­нальными. Ситуация напоминала самый пестрый нацио­нально-религиозный конгломерат, в котором не было даже по-настоящему единого языка или культуры. Вестготы были правящим классом и чем-то вроде обособленной касты во­инов. На правах захватчиков они вели себя весьма пресквер­но: грабили, жгли и относились к здешним жителям как к униженным. Они умудрились за три сотни лет правления не взрастить у них ни капли уважения или сочувствия к себе. Вестготы официально запрещали соплеменникам браки с местным населением и показательно говорили только на сво­ем языке. Не было единства и среди самих вестготов.

Романо-иберийцы являлись основным и «коренным» населением полуострова. Как понятно из названия, они были потомками римлян и местного населения, которые перепле­лись еще во времена Римской империи. Романо-иберийцы, в том числе коренное население иудаистского происхожде­ния, по праву считали себя культурно выше захватчиков, за что и страдали от них. Будучи униженными, они мечтали,что Великий Рим вернется и прогонит этих варваров-вестготов. Будучи униженными, они спали и видели, как Великий Рим вернется и прогонит варваров-вестготов. Взаимная нелюбовь была настолько сильна, что когда пришли арабы, иберийцы почти приняли их за освободителей. В каком-то смысле они оказались правы.

Романо-иберийцы, старая римская знать, баски и астуры помнили и наглядно видели, что вестготы здесь захватчики, лишь пользующиеся достижениями романской цивилиза­ции. Поэтому как только пришли арабы, местное население предоставило вестготам возможность самим разбираться с сильным врагом.

К тому времени арабы установили контроль над всей Северной Африкой. Муса ибн Нусайр подчинил Марокко и насадил ислам среди местных берберских племен. Основ­ная заслуга в захвате Испании принадлежит именно ново­обращенным в ислам берберам, воинственным кочевникам Северной Африки, составляющим большую часть населе­ния Магриба, а не арабам. Полного согласия между ними не было и не могло быть —межнациональные стычки и тот факт, что берберы принял ислам совсем недавно, на бытовом уровне еще соблюдали обычаи языческих предков. Но Испа­ния была велика — места для грабежа хватило всем с лихвой. Между прочим берберы еще задолго до этого совершали на­беги в южную часть Иберийского полуострова после паде­ния римской власти.

Весной 711 г. от Рождества Христова, или в 92 году ис­ламского летоисчисления берберский полководец Тарик ибн Заяд вместе со своим семитысячным войском пересек узкий пролив, отделяющий Африку от Испании. Античное назва­ние этого пролива, или, вернее, окружающих его скал, — Геркулесовы Столпы, но позже он получил название Гибрал­тар, что означает «гора Тарика». На следующий год пролив пересекли еще 18 тыс. арабов, и начался захват полуострова. Местное население не начало масштабную борьбу с арабами. Города сдавались один за другим, где сразу, где после осады. За пять лет мусульмане установили контроль над большей частью Испании. Тотальный захват столь большой страны за пять лет выглядит едва ли не как блицкриг.

Если не считать вестготской элиты, население страны со­стояло из испано-римлян со статусом «свободных», а также значительного числа крепостных крестьян, унаследовавших положение римских колонов. Жизнь крепостных была очень тяжелой, но и «свободные» отнюдь не пользовались приви­легиями. Поэтому, среди простого народа царило недоволь­ство властью, многие даже видели в мусульманах освободи­телей и помогали им чем могли. Местное население не вело масштабную борьбу против мусульман, лишь баски и астуры оказывали еще более-менее серьезное сопротивление. Мно­гие вестготские феодалы бежали туда, в горные районы. Не­которые города сдавались сразу же, маврам даже не нужно было их осаждать. Мудрая политика арабов позволила им быстро, легко и практический бескровно укрепиться там, где вестготы не смогли за двести лет правления. Гибкая политика арабов, веротерпимость и налоговые послабления склонили автохтонное население на арабскую сторону. Крестьянство же в большинстве случаев осталось на прежних местах и даже испытало вначале некоторое облегчение. Но крестьяне остались в личной и поземельной зависимости и платили феодальную ренту. Кроме того, они платили налоги завоева­телям. Завоеватели даже сохранили государственные инсти­туты покоренных в той степени, в какой им было выгодно.

Изгоняли их из Пиренейского полуострова почти 8 ве­ков. Идущих на север арабов едва удалось остановить только на юге Франции в битве при Пуатье в 732 г., когда их смог раз­громить Карл Мартелл, дед Карла Великого. Как говорится, пришли пограбить, по инерции дошли до Парижа. Малень­кие выжившие христианские королевства Испании боролись с арабами еще много столетий, последний правитель маго­метан был повержен и изгнан только в 1492 году Фердинан­дом II и Изабеллой I.

Завоевание арабами Испании в начале VIII в. привело к созданию на Пиренейском полуострове могущественного Кордовского эмирата (с X в. — халифата). Арабы и североаф­риканские племена — берберы, получившие впоследствии общее название — мавры, овладели почти всей Испанией, за исключением горных районов на севере полуострова. В руки мусульман попали области, наиболее богатые естественными ресурсами и экономически развитые еще с римских времен.

Кстати, по иронии судьбы, испанские арабы получили политическую стабильность благодаря династическому пе­ревороту на родине своих предков. В 747 г. в Дамаске, столи­це халифата, вспыхнуло восстание. Правившие почти сотню лет халифы из династии Омейядов были свергнуты, к власти пришла новая династия — Аббасиды. Столица халифата переместилась в Багдад. Но одному из Омейядов удалось бежать. Это был совсем молодой принц Абд ар-Рахман аль- Муавийя. Европейцы часто произносят это имя как Абдурах­ман. Он приходился внуком свергнутому халифу Дамаска. Сперва принц бежал в Северную Африку, затем, не найдя здесь безопасности, переправился со своими сторонниками в Испанию. В 756 г. принц-изгнанник, овладев Кордовой, объ­явил о создании независимого Кордовского эмирата. В исто­рию он вошел под именем Абдурахмана I Пришельца. В 929 г. кордовский эмир Абдурахман III объявил себя халифом, а свое государство соответственно халифатом. Обладатель ти­тула халифа был не просто светским правителем государства, он считался также духовным владыкой, наследником проро­ка Магомета. Но во времена Абдурахмана III этот титул уже не означал власти над всеми мусульманами. Его потомки, ко­торых обычно называют испанскими Омейядами, правили в Испании вплоть до распада Кордовского халифата в XI в.

Таким образом, владычество мусульман, или, как их на­зывали в Испании, мавров, едва ли можно считать бедстви­ем для населения Пиренейского полуострова. В VIII-XII вв. исламская культура переживала свой высший расцвет. Это с трудом укладывается в европоцентристском сознании, но под властью мавританских государей Испания превратилась в самую богатую, цивилизованную и просвещенную страну Европы.

В то время как по всей Европе города пришли в упа­док, многие превратились в руины, многие сохранили лишь функции военных крепостей, — в Испании было целое со­звездие городов — торговых, ремесленных и культурных центров. Большой подъем в Арабской Андалусии переживали города. Уже в X в. их насчитывалось до 400. Столица Арабского государства — Кордова — стала в X в. одним из крупнейших ремесленных, торговых и культурных центров Европы. Арабская Испания обладала сильным флотом, что способствовало оживленной торговле городов с Африкой, Италией, Византией и Левантом; сухопутная торговля велась с Южной Францией и Ломбардией. Испанские товары дости­гали Индии и Средней Азии. Главными предметами вывоза были продукты сельского хозяйства, горнодобывающих про­мыслов и ремесленные изделия. Большое значение имела ра­боторговля. Развивалась и внутренняя торговля.

Арабское владычество оставило неизгладимый след в архитектурном облике Испании. Развилось особое позд­немавританское искусство в Гранаде. Наверное, самым зна­менитым памятником мавританского зодчества является Альгамбра — загородная резиденция властителей Гранады. Другая знаменитая постройка мавров — дворец Альхафе- рия в Сарагосе. Первый андалусский эмир Абдуррахман из династии Омейядов был поэтом. Многие его преемники и их придворные тоже увлекались изящной словесностью, причем сразу на двух языках — испанском и арабском. Во­обще в Андалузии стихи писали очень многие.^[10] Пepвыe coxpaнившиecя дo наших днeй пpoизвeдeния андалусской литepaтypы относятся к середине VIII в. До нас дошли стихи омейядского эмира Абдар-Рахмана I «Пришельца» (755—788), в которых эмир-изгнанник оплакивает разлуку с родными краями.

Халифы считали себя наследниками персидских царей и римских императоров. Очень скоро, подражая своим «пред­шественникам», они стали строить величественные дворцы и вводить пышные придворные церемонии.

Знания и опыт зодчих-мавров унаследовали мавры-мо­риски. Мориски (араб. в букв. Переводе малень­кие мавры) в Испании и Португалии — мусульмане Аль- Андалуса, официально принявшие христианство, а также их потомки. Пошел обратный исторический процесс. Мориски вместе с марранами (крещёными евреями) причислялись к сословию новых христиан. Численность, доля, социаль­ное положение, занятия и культура морисков варьировали в зависимости от региона проживания. Название мориски употреблялось в Кастилии. В Арагонском королевстве их на­зывали просто мавры, в Валенсии и Каталонии — сарацины. Благодаря им с XIV-XV вв. повсюду на Пиренейском полу­острове восторжествовал особый стиль архитектуры муде- хар. Это было смешение мавританского и готического стилей XI в.: подковообразная или стрельчатая арка, свод в форме восьмиконечной звезды, наборные деревянные потолки, тон­кая резьба по камню и слоновой кости, орнаменты-арабески, надписи вязью. От этого стиля осталось много памятников, например замки Алькасар в Сеговии и Севилье. В Европе с XVIII в. тоже начали строить в «мавританском» стиле, и даже в Москве есть напоминание об этой архитектуре — особняк Саввы Морозова на Новом Арбате.

Завоеватели Андалусии, сохранившие связи с более высокоразвитыми странами Востока, обогатили ее сельское хозяйство. Здесь получило развитие орошаемое земледелие, были введены многие сельскохозяйственные культуры, не­известные в других европейских странах. Благодаря арабам испанцы научились выращивать рис, сахарный тростник, шелковицу и апельсины, мандарины. Январьский Марракеш удивил и меня своими деревьями, откуда свисают знамени­тые марокканские мандарины по обе стороны улиц в новом городе. При арабах расширяется система оросительных ка­налов, что во многом способствовало подъему земледелия, процветают виноградарство и виноделие.

Развивалось и скотоводство (по преимуществу пере­гонное овцеводство). В экономике существенную роль играл горнорудный промысел и различные ремесла (производство шелка, выделка сукон, производство оружия, стекла, керами­ки, изделий из кожи, предметов роскоши, а также тряпич­ной бумаги).

Арабская культура в Испании оказала влияние не толь­ко на Европу; она занимает важное место в истории мировой культуры. Через Кордовский халифат европейские страны познакомились (в переводах) с трудами арабских ученых по математике, астрономии, географии, физике, алхимии, ме­дицине, анатомии, зоологии, философии. Запад узнал (пре­имущественно в латинских переводах с арабского) многие произведения древнегреческих мыслителей и ученых. Высоко­го уровня в Испании достигло строительное дело. До нашего времени сохранились великолепные памятники арабско-ис­панской архитектуры: знаменитая мечеть в Кордове, постро­енная в VIII—X в., а в XIII в. превращенная в христианский храм, дворец властителей Гранады Альгамбра (XIII—XV вв.), дворец-крепость Алькасар в Севилье (XII в.) и др.

Экономические успехи арабской Испании сопровожда­лись ее культурным подъемом, в том числе благодаря вне­дрению производства бумаги. В Кордове находились огром­ная библиотека и университет. Библиотеками славились многие другие города страны. Высшие школы в арабской Испании были одними из первых в Европе. Значительный подъем переживают науки: медицина, математика, геогра­фия. Арабская Испания — родина виднейших прогрессив­ных философов своего времени: Ибн-Рушда (Аверроэса) и Маймонида. Расцвет искусства и литературы, особенно по­эзии, в Испании приходится на то время, когда уровень куль­туры в остальной Западной Европе был еще очень низким; некоторые европейцы приезжали учиться в университетах Кордовы, Севильи, Малаги, Гранады.

Знаменитый бельгийский историк Анри Пирен в своем фундаментальном труде «Империя Карла Великого и Араб­ский Халифат»^[15] показал значение произошедшего в начале VIII века. Античный средиземноморский мир, основанный на единстве культуры, способов управления и морской тор­говле, был нарушен арабами. Связь с античной традицией, культурная и экономическая, была разорвана. Экономика бывшей Западной Римской империи, управляемой гер­манцами, основывалась также на росте городов и торговле. С приходом арабов в регион все большее значение приоб­ретало сельское хозяйство, и, следовательно, земельная ари­стократия. Арабская культура в Испании оказала влияние не только на Европу; она занимает важное место в истории мировой культуры. Через Кордовский халифат европейские страны познакомились (в переводах) с трудами арабских ученых по математике, астрономии, географии, физике, ал­химии, медицине, анатомии, зоологии, философии. Запад узнал (преимущественно в латинских переводах с арабско­го) многие произведения древнегреческих мыслителей и ученых. Высокого уровня в Испании достигло строительное дело. До нашего времени сохранились великолепные памят­ники арабско-испанской архитектуры: знаменитая мечеть в Кордове, построенная в VIII—X в., а в XIII в. превращенная в христианский храм, дворец властителей Гранады Альгамбра (XIII—XV вв.), дворец-крепость Алькасар в Севилье (XII в.) и др.

Общее заключение: исторические последствия этого события и арабо-берберского завоевания Испании исклю­чительны по своему масштабу. Кроме того, завоевание Ис­пании арабами завершило процесс установления ими кон­троля над большой частью Средиземного моря.

Но история распоряжается с империями по-своему - ничто не вечно под луной. Арабское государство в Испании остается единым ненадолго. Рост крупного землевладения и феодальные смуты приводят к ослаблению центральной власти, и во второй четверти XI в. Кордовский халифат распадается. Образовавшимся мелким мусульманским княжествам становится все труднее сдерживать натиск христианских государств, возникших на протяжении VIII и IX вв. сперва в Северной, а позднее в Центральной и Восточной Испании.

Гранада оказалась последним оплотом мавров: ее даже не было нужды завоевывать, ее эмир Мухаммед I сразу по­корился. Пока другие правители-мавры пытались кое-где во­евать, он уже признал короля Кастилии Фердинанда Святого своим господином.

3. Магриб: переплетение средиземноморской циви­лизаций

Общее название «Эль-Магриб» Северная Африка по­лучила в период завоевательных походов арабов. Это слово (араб.м), буквально означает «там, где закат» «страна заходящего солнца», одним словом - «запад». В переводе с арабского эль-Магриб — «страна, где заходит солнце» или «Запад». Понятие, противопоставленное Эль-Машрику, то есть «Востоку». Этим словом средневековые моряки называ­ли территории, расположенные к западу от Египта.

В частности, «Эль-Магриб» так сегодня звучит араб­ское название государства Марокко. Средневековые араб­ские географы и историки относили к странам Магриба территории, расположенные к Западу от Египта. Название сохранилось в арабском языке и поныне. Арабы называют Северную Африку Джезират-аль-Магриб, т.е. «Остров За­пада», или, если речь идет о Марокко—Магриб-альАкса, т. е. «Дальний Запад».В настоящее время понятие Магриб получило в политике более широкое значение (так называ­емый Большой Магриб) и в него включаются (с запада на восток): Марокко и Западная Сахара, Мавритания, Алжир, Тунис, Ливия.

В географическом отношении Магриб - это простран­ство между атлантическим и средиземноморским побе­режьем на севере и системой горных хребтов Сахарского Атласа. Климат в данном регионе отличается крайней засуш­ливостью. Поэтому все столицы и крупные города здесь рас­положены исключительно на морском побережье. Область Атласа, изрезанная во всех направлениях горными цепями, долинами, ущельями и реками, представляет собою как бы остров, омываемый с севера морем, а с юга граничащий с пе­сками Сахары.

Культура арабских стран Северной Африки, ее особый колорит — это причудливое переплетение древнеегипет­ской, исламской и средиземноморской цивилизаций. Офи­циальным языком в этих странах является литературный арабский, он служит основным средством общения образо­ванной части населения. Берберы, беджа, греки, армяне, ита­льянцы, французы и другие представители национальных меньшинств говорят и на арабском, и на его многочисленных диалектах, как и этнические арабы, а также на своем родном языке.

В странах Магриба господствующей религией является ислам, его исповедуют абсолютное большинство населения, которое толерантно к представителям других конфессий. Положения Корана определяют жизненный уклад, нравы и обычаи большинства жителей Магриба, регулируют нор­мы гражданского права. Северная Африка по праву счита­ется туристической Меккой мира. Исторические памятники мирового значения и благоприятный климат круглый год, многочисленные морские курорты и высокий уровень серви­са привлекают сюда туристов со всех концов света, что при­носит казне североафриканских стран многомиллиардные доходы. Особый интерес представляет культурно-этниче­ский состав Северной Африки. Огромные территории, за­нятые пустыней, еще до нашей эры были населены кочевы­ми племенами берберов и туарегов. Их пустыня оберегла от длительного планомерного воздействия средиземноморских цивилизаций.

4. Амазиги - белые люди Северной Африки

Сегодня берберами называют многочисленные корен­ные народы, проживающих в странах Магриба в добиблей­ские времена. Берберы остаются до сих пор одним из самых загадочных и древних народов. Откуда племена этих свет­локожих, худощавых высоких мужчин и изящных красивых женщин появились когда-то в Африке, — до сих пор допод­линно не известно. Но случилось это за много веков до того, как эти земли завоевали арабы и даже до прихода финикий­цев. Сейчас многие амазахи ассимилировали с местным насе­лением арабской или африканской внешности, но осталось и не мало «чистых» представителей. Фотографии экзотических красивых белых женщин, помещенные на 4 четвертой цвет­ной полосе данного номера журнала, наглядное тому свиде­тельство.

Некоторые источники сообщают, что именно берберы создали в Северной Африке цивилизацию, наследниками которой стали древние египтяне, и культура берберов стала родоначальницей культуры стран Магриба. Название «бер­беры» неизвестно большей части самих берберских народ­ностей, так как было дано им европейцами по аналогии с «варварами» из-за непонятности их языка (от греч. pappapoi, лат. barbari - «варвары»). Самоназвание «бербер» звучит на европейских языках схоже, но с некоторыми отклонениями: амазиг, амахаг, амазир и даже амазай, что означает «свобод­ный человек».

Первые королевские династии Магриба еще до приня­тия ислама были берберского происхождения. По неуточ­ненным данным, различные народности берберов составляют около половины населения Марокко, Туниса, около четверти населения Алжира, они живут также в Ливии, Египте, Мав­ритании, Мали, Нигере и других странах. Общая числен­ность берберов около 30 миллионов человек, в странах Евро­пы проживает 3 миллиона берберов.

Самая большая диаспора берберов проживает во Фран­ции, из неё происходит ряд известных личностей, например, французская певица Эдит Пиаф, которая гордилась свои­ми берберскими предками. Зинедин Зидан - французский футболист и тренер, Изабель Ясмина Аджани — француз­ская актриса и певица также берберского происхождения. Кстати, Каддафи, бывший бессменный правитель Ливии в течение многих лет, родился в арабизированном берберском племени.

Существует теория о происхождении самоназвания «амазиги» от «амазонки» — воинственных женщин из скиф­ских племён. Как считают некоторые исследователи, бер­беры заселили земли Северной Африки из Европы. Отец «Истории» Геродот в V веке до нашей эры описывал заво­евания амазонками севера Ливии. Многие слова в одном из берберских диалектов совпадают со старославянскими. Хотя, термин «старославянский» в этом случае неверный. Правиль­нее было бы сказать - с протославянскими языками. Народов протославянских было в Европе множество, и заселяли они практически большую часть материка. Слова в берберских диалектах амазигов и кабилов совпадают со старославянски­ми словами. Хотя, термин «старославянский» в этом случае неверный. Правильнее было бы сказать - с праславянскими языками. Народов праславянских было в Европе множество, и заселяли они практически большую часть материка. Сло­ва в берберских диалектах амазигов и кабилов совпадают со старославянскими словами.

История берберов в странах Магриба начинается при­мерно во II тыс. до н. э. они пережили финикийскую и древ­неримскую цивилизации, следы которых сохранились на территории стран Магриба до настоящего времени. Несколь­ко египетских фараонов и «Римских Пап» были берберского происхождения. Берберы стали основателями империи Аль- моравидов, одной из самых могущественных мусульманских империй.

Еще в IV в. до н. э. на базе межплеменных союзов сло­жились три мощных берберских царства: Мавритания - на севере современного Марокко, а также два крупных племен­ных союза массилов и масесилов в Нумидии, территория, которая простиралась на современной территории Алжира. Карфаген оказался перед необходимостью бросить все свои силы, чтобы воспрепятствовать возраставшему влиянию эл­линов в Западном Средиземноморье и отстоять свои полити­ческие и экономические интересы. Несмотря на это влияние греков на западе продолжало расти. В VII в. до н. э. на терри­тории нынешней Киренаки (Ливия) возникли греческие ко­лонии, а само название страны Ливии произошло от древне­греческого слова "Libia", которым греки называли Северную Африку. Постепенно греческое влияние распространилось по всей обширной империи Карфагена, включая и Магриб.

Падение Карфагена в 146 г. до н. э. послужило активно­му внедрению Рима на территорию Северной Африки. Но решительное противодействие берберских царей не позво­лило римлянам полностью подчинить себе всю Северную Африку. Но тем не менее под властью Рима оказались бога­тейшие колонии Карфагена.

Как особо писалось выше, начавшаяся четырнадцать столетий назад, исламизация Северной Африки имела ко­лоссальные последствия для всей ее последующей истории. Между тем именно здесь, на западе, за тысячи миль от ро­дины ислама новая религия встретила наиболее ожесточен­ное сопротивление. Восстание берберских племен под руко­водством легендарной царицы Аураса, прозванной арабами Кахина осталось в далекой истории. В переводе с древнего берберского языка «кахина» означает «любимая». Известно, что в битвах против арабов наравне с мужчинами-амазигами (берберами) сражались воинственные женщины - амазиги. Царица амазигов Кахина, возглавляла войско и наводила та­кой ужас на арабов, что арабы собрали войско численностью в сто раз больше войска противника, чтобы победить амази- гов. Царица Кахина приказала разрушить и сжечь все горо­да и поселения в Оресе, чтоб арабам ничего не досталось, и отступить. Подобная тактика ведения войны - отступать, ли­шая противника продовольствия - сродни скифской.

Интересно, что у многих народностей берберов часто можно встретить изображение креста — древнейшего сим­вола солнца, принятого у племён и народов-солнцепоклон- ников. За много тысяч лет до христианства крест означал, что Солнце обогревает земной мир на все четыре стороны.

После принятия берберами мусульманства, новая араб­ская власть запретила им носить сакральные родовые знаки на лице и на теле. Для того чтобы сохранить святые родовые знаки, женщины перенесли сакральные знаки на традицион­ные орнаменты в одежде, на украшения и на ковровые узоры. Женщины были в старину хранителями древней письменно­сти и тайн ковровых узоров.

Священные обереги все народы берберов делали из де­рева или из серебра, именно серебро предки берберов счи­тали благородным металлом. Некоторые берберки очень любят белый цвет одежды, которая подчёркивает белизну их кожи. В отличие от арабов, берберы не считали золото драго­ценным металлом, они ненавидели его, считая дьявольским металлом, причиняющим вред здоровью человека. Золото у берберов предназначалось только для украшения мёртвых, как у скифов, так и у египтян.

5. Марокко - дальний запад Арабского Востока

Я прилетел в главные воздушные ворота страны - Ка­сабланку - экономическую столицу Королевства Марокко. Мой путь лежал в берберский край - южное Марокко, в го­род Агадир. Там и началось мое реальное знакомство с этой чудесной страной - с удивительными людьми по своей толе­рантности и человеколюбию. Мне повезло тем, что там по­знакомился также с амазигами, которые учились много лет назад в высших учебных заведениях нашей большой страны. Их русский язык, конкретно выученной в России, меня про­сто умилял своей чистотой произношения и глубины. Благо­даря моим новым друзьям-берберам в ходе неспешных бесед я узнал многое о настоящем и прошлом их Родины. Сразу по возвращению в Москву, как говорится по свежим следам, перелопатил кучу научной литературы, что и дало мне воз­можность взяться за эту статью.

Сегодня Марокко - одна из наиболее преуспевающих стран относительно Северной Африки. Марокко «Жемчужи­на Магриба» - именно так нередко называют Марокко. Эта страна находится на крайнем западе региона и имеет широ­кий выход к акватории Атлантики. Она также контролирует часть территорий частично признанной страны (Западной Сахары). Основа экономики государства - горнодобывающая промышленность (добыча фосфатов) и сельское хозяйство. В последние годы активно развивается туризм.

Страной, чей опыт национального строительства осо­бенно интересен с точки зрения развития современных пере­ходных обществ, является Королевство Марокко. Видимо, не случайно Нобелевский лауреат Джозеф Стиглиц назвал

Марокко «молодой демократией». Согласно другому опре­делению, предложенному авторитетным американским ав­тором индийского происхождения, Фаридом Закария, Ма­рокко можно аттестовать как «нелиберальную демократию». Именно на территории Марокко в эпоху арабских завоева­ний была создана огромная арабская империя, включающая страны современного Магриба и Пиренейского полуострова. После непродолжительной экспансии португальцев и ис­панцев, в 16-17 вв. вновь наблюдается подъем могущества ма­рокканского государства. В этот «золотой век» войска султана Ахмада взяли под полный контроль Транссахарский торго­вый путь (торговлю солью и золотом). По мере угасания мо­гущественного султаната приморские города оказались под властью пиратов.

В конце 19 века усилилось соперничество европейских государств за влияние на северо-западе Африки. В результате колонизации Марокко в свое время было разделено на фран­цузскую и испанскую части. В отличии от остальных стран ре­гиона ей удалось сохранить не только политическую стабиль­ность, но и традиционную форму правления - монархию.

Марокко является третьей по численности населения страной Арабского Востока (35 млн. человек, 2010 г.) после Египта и Судана. Около 60 % населения составляют арабы (бедуины) и примерно 39 % - берберы. По средней продол­жительности жизни — 69 лет у мужчин, 74 года у женщин (2009) — Марокко опережает Россию и Украину.

Марокканский дирхам - одна из самых стабильных ми­ровых валют. Марокко - глубоко верующая страна; Коран здесь начинают изучать с пяти лет. Марокканские женщины очень боятся и не любят фотографироваться. В этой зной­ной тропической стране есть довольно неплохие горнолыж­ные курорты. Марокко - важный исторический перекресток межцивилизационных связей на западе Средиземноморья, динамично развивающийся сегодня в рамках традиционной мусульманской монархии.

В свою очередь Марокко после завоевания независимо­сти в 1956 г. сохранило традиционную монархическую фор­му государственного устройства, определившую характер политической эволюции этой страны. Конституционная парламентская монархия в независимом Марокко, суще­ственно отличающаяся от известных аналогов в Европе, так­же прошла ряд сложных этапов развития, обусловленных как внутренними, так и внешними факторами.

Преимущественно западный перенос воздушных масс обеспечивает обильные осадки, а Атласские горы надеж­но защищают от дыхания Сахары. Только на крайнем юге, юго-востоке и в оккупированной Марокко Западной Сахаре чувствуется дыхание Великой пустыни. Но и здесь по мере приближения к океану её жаркое дыхание убывает. Если за­браться на самую высокую гору Марокко — Джебель-Туб- каль (4165 м.), расположенную в 60 км к югу от Мараккеша в хребте Высокий Атлас, то в хорошую погоду на горизонте можно увидеть пески Сахары и Атлантический океан. Гово­рят, незабываемое зрелище. Но у меня такой возможности не было. Зимой на горе лежит снег, и на её склонах катаются марокканские горнолыжники. На юго-востоке Марокко на­ходится африканский полюс холода - зарегистрирована са­мая низкая температура на континент минус 15 градусов.

В 1905 году Марокко становится протекторатом Фран­ции во главе с французским генеральным резидентом. Северо-восточная часть страны с 1912 г. находилась в коло­ниальной независимости от Испании, хотя номинальная власть принадлежала халифу — наместнику марокканского султана. Первое испанское поселение под названием Санта- Крус-де-ла-Мар-Пекенья появилось на месте Сиди-Ифни еще в далеком 1476 году. Оно стало перевалочным пунктом работорговли. Город Танжер в 1923 г. получил статус меж­дународной зоны. В этот период окончательно сложилась аграрно-сырьевая экономика страны при доминирующих позициях французского капитала. Страна превратилась в рынок сбыта и сферу приложения капитала Запада и в этом качестве стала частью мирового капиталистического хозяй­ства. Образовались два сектора относительно развитой ко­лониальной и весьма отсталой национальной экономики страны. Султанская семья и ее окружение приобщились к западной рыночной экономике.

После Второй мировой войны и во Французском, и в Испанском Марокко активизировались антиколониальные выступления. В 1951 г. несколько ведущих партий объедини­лись в Марокканский национальный фронт, который на деле ограничился осуществлением в основном представительских функций при ООН и ЛАГ. Вопрос о положении в Марокко не раз был предметом обсуждения в Генеральной Ассамблее ООН. Массовые демонстрации протеста в городах и волне­ния среди сельского населения беспощадно подавлялись ар­мией и полицией. Подвергались преследованиям и деятели национальных партий. Среди населения возникли группы сопротивления, подпольные организации. С экономической столицы страны Касабланки началось национально-освобо­дительное движение, быстро распространившееся на все ре­гионы страны. Общенациональным лидером стал султан Му­хаммед Бен Юсеф, речь которого в Танжере в феврале 1947 г. легла в основу Хартии марокканской независимости. В 1953 г. французские власти заставили неугодного монарха отречься от престола и выслали его из страны.

Размах национально-освободительного движения, в значительной степени отчаянных берберов-повстанцев, был настолько силен, что в 1955 г. французские власти были вы­нуждены не только вернуть законного султана в страну, но и начать переговоры о независимости Марокко. В конечном итоге, в 1956 году Франция была вынуждена признать поли­тическую независимость Марокко. В апреле 1956 года полу­чило суверенитет и Испанское Марокко. В том же году полу­чила независимость и Западная Сахара, которая была частью Испанского Марокко.

Обе части страны объединились под властью короля. Но стране пришлось приложить немало усилий, чтобы вер­нуть контроль над несколькими колониальными анклавами на территории страны, находившимися к моменту провоз­глашения независимости королевства под управлением Ис­пании. 29 октября 1956 г. была подписана совместная декла­рация западных стран об отмене международного режима зоны г. Танжера и о вступлении там в силу марокканского законодательства. Закончились 44 года чужеземного господ­ства в Марокко.

Режим Франсиско Франко, вынужденный признать не­зависимость Испанского Марокко, тем не менее, упорно со­противлялся попыткам деколонизации нескольких анклавов. Мадрид рассматривал находившиеся под его контролем ма­рокканские территории в качестве опорных пунктов своего политического и экономического влияния в Западной Афри­ке. После деколонизации Марокко под контролем Испании остались сектор Тарфая в Южном Марокко, Западная Сахара и город Сиди-Ифни с окрестностями, расположенный на ат­лантическом побережье страны.

21 августа 1963 родился — Мохаммед VI, нынешний король Марокко (с 1999 года). Мухаммед VI бен аль Хасан (араб.... Мухаммед — старший сын и второй ребёнок короля

Хасана II и его жены Лаллы Латифы Хамму из знатной бер­берской семьи. После смерти отца - Хасана Второго, принц Мухамед был коронован 23 июля 1999 г.

В 2019 году Король Марокко Мухаммед VI (род. в 1963 году) отпразднует двадцатилетие своего правления. При его правлении страна существенно продвинулась к мягкой форме авторитаризма по сравнению с режимом его отца Ха­сана II. Были достигнуты большие успехи в социально-эко­номическом развитии, расширены права женщин и достиг­нута более широкая свобода прессы по сравнению с другими арабскими странами. Но сохраняется высокая коррупция, бедность.

Согласно реформам, которые состоялись в Марокко по­сле массовых акций протеста в начале «арабской весны», пар­ламент и правительство получили большие полномочия. В новой марокканской конституции, принятой в ходе референ­дума 1 июля 2011 года, король может назначать премьер-ми­нистром страны только представителя победившей партии.

В Марокко выделяются имперские города, включающие четыре исторических столицы государства (Фес, Марракеш, Мекнес и современную столицу Рабат). Но самым крупным городом страны является Касабланка (3,6 млн. жителей в гра­ницах агломерации). Этот зажиточный средневековый город был разрушен (1468 г.) и вновь отстроен португальцами в 1515 году. В 1907 году город был оккупирован французами. После ухода французов в 1956 году город пережил времен­ные трудности и стал одним из ведущих экономических и торговых центров Северной Африки. Касабланка является финансовым центром и главными морскими воротами Ма­рокко. Торговый порт располагается в одной из крупнейших в мире искусственных гаваней.