Регулирование трудовых отношений со служащими Евразийского экономического союза (далее - ЕАЭС, Союз) - предмет обеспокоенности со стороны как самих служащих Со­юза, так и его органов.

Это демонстрируют ряд направленных ими жалоб и запросов в Суд ЕАЭС с просьбой разъяснить те или иные положения применимого права, затрагивающие трудовые отношения с участием служащих институтов Со­юза. Вопросы касаются как согласованности между различны­ми статьями принятых в рамках Союза актов, регулирующих трудовые правоотношения, так и соотношения права ЕАЭС и национального права государств-членов при разрешении возникающих трудовых конфликтов в условиях наделения Со­юза функциональным иммунитетом в соответствии Положе­нием о социальных гарантиях, привилегиях и иммунитетах в Евразийском экономическом союзе. Эти вопросы высветили насущную проблему о механизмах урегулирования споров ЕАЭС с его служащими. Как справедливо отмечает А.С. Испо­линов, на уровне ЕАЭС в настоящее время наблюдается судеб­ная незащищенность трудовых отношений сотрудников ЕЭК и других институтов Союза, в связи с чем служащие вынужде­ны искать защиту в национальных судах, что может поставить под угрозу иммунитет ЕАЭС.

Прежде всего следует отметить, что в соответствии с ука­занным Положением о социальных гарантиях, привилегиях и иммунитетах в ЕАЭС Союз наделен иммунитетом от любой формы административного или судебного вмешательства, за исключением тех случаев, когда ЕАЭС сам отказывается от та­кого иммунитета. Иммунитет от юрисдикции национальных судов государств-членов Союза требует обеспечения на уров­не ЕАЭС всеми необходимыми механизмами урегулирования разногласий, вытекающих из трудовых правоотношений со служащими Союза, чтобы оправдать отсутствие доступа слу­жащих к национальным механизмам защиты. Данное универ­сальное требование берет начало еще со времен создания и наделения иммунитетом Организации Объединенных Наций, когда в Консультативном заключении «О значении присуж­дения компенсации Административным трибуналом ООН» Международный Суд ООН впервые признал за организаци­ей необходимость обеспечения внутренними механизмами разрешения трудовых споров. Сегодняшнее международное право, признавая иммунитет международных организаций от юрисдикции национальных судов, требует в части прав служащих создания механизмов для их эффективной защи­ты. С учетом этого все международные организации стали либо создавать собственные внутренние механизмы рассмо­трения споров со служащими, либо наделять соответствую­щей компетенцией свои постоянно действующие суды, либо признавать юрисдикцию механизмов других международных организации («аутсорсинг»).

То, что в рамках ЕАЭС возникнет проблема защиты прав служащих, стало понятно еще при функционировании быв­шего Евразийского экономического сообщества (далее - Ев­рАзЭС), когда в 2014 году Большой коллегией Суда ЕврАзЭС было отказано в рассмотрении заявления гражданина К. Н. Грушенкова, желавшего обжаловать результаты конкурса, проведенного Евразийской экономической комиссией (да­лее - ЕЭК), на замещение вакантной должности. При этом Суд ЕврАзЭС разъяснил, что споры, вытекающие из трудо­вых правоотношений с участием международных служащих, должны рассматриваться согласно статье 9 Договора о ЕЭК и статье 100 Регламента работы ЕЭК комиссией по этике ЕЭК, которая на тот момент еще даже не была создана, что означа­ло полное отсутствие каких-либо средств защиты. Суд ЕАЭС в консультативном Заключении от 3 июня 2016 года по запросу служащих ЕЭК о разъяснении Положения о проведении атте­стации также указал, что у сотрудников ЕЭК есть возможность для урегулирования вероятных трудовых споров посредством правовых инструментов, созданных в ЕЭК, по аналогии с прак­тикой других международных организации, а именно путем обращения в комиссию по этике при Совете ЕЭК. При этом Суд отметил схожие функции комиссии по этике со струк­турами неформализованной системы ООН, включая полно­мочия по представлению предложений ЕЭК «в целях устра­нения причин возникновения конфликтных ситуации, в том числе посредством подготовки актов Комиссии [ЕЭК - авт.] или внесения в них изменении в рамках своей компетенции». Однако стоит учитывать, что решения комиссии по этике но­сят лишь рекомендательный характер, а других внутренних механизмов, которые выносили бы обязательные решения по трудовым вопросам, таких как, в особенности, судебные/ква- зисудебные органы, служащим не предоставлено: Суд ЕАЭС не разрешает сами споры со служащими, не присуждает ком­пенсации, не выносит обязательных к исполнению решений, а вправе лишь осуществлять разъяснения положений Дого­вора, международных договоров в рамках Союза и решений органов Союза, связанных с трудовыми правоотношениями, в форме консультативных заключений, также носящих лишь рекомендательный характер.

Очевидное отсутствие адекватных средств защиты, вклю­чая судебную защиту, может привести к тому, что служащие ЕАЭС будут вынуждены обращаться в национальные суды, реализуя гарантированное ч. 1 ст. 46 Конституции РФ и ст. 6 ЕКПЧ право на доступ к суду. В ситуации с ЕЭК - в российские суды по месту нахождения ЕЭК (в Москве). Этому способствует также и то, что наряду с правом обратиться в комиссию по эти­ке Суд ЕЭАС в вышеупомянутом заключении обозначил так­же право служащих на обжалование результатов аттестации в соответствии с законодательством государства пребывания ЕЭК, ссылаясь на п. 21 Положения о проведении аттестации. Применяя данное положение, Суд ЕАЭС по сути констатиру­ет то, что ЕАЭС не может в полной мере самостоятельно обе­спечить эффективную защиту прав служащих, что ставит под угрозу его иммунитет при обращении в национальные суды государств-членов в зависимости от эффективности и доступ­ности защиты.

Сами служащие ЕЭАС, включая сотрудников и долж­ностных лиц, согласно Договору о ЕАЭС обладают статусом международных служащих, который подразумевает соблю­дение независимости от воздействия со стороны государств и иных третьих лиц и институтов, которая должна обеспечи­ваться в силу международного характера их деятельности. На практике статус служащих ЕАЭС весьма противоречив в силу размытых норм о том, что трудовые отношения членов Колле­гии ЕЭК, судей Суда ЕАЭС, должностных лиц и сотрудников регулируются законодательством государства пребывания с учетом норм Положения о социальных гарантиях, привиле­гиях и иммунитетах в ЕАЭС (пункт 43 Положения), что на первый взгляд противоречит самой природе международной гражданской службы. Данное положение вызывает очевид­ный вопрос о том, какие нормы должны применяться в пер­вую очередь и иметь приоритет: положения национального законодательства или внутреннего права ЕАЭС. В то же время, в консультативном Заключении от 3 июня 2016 года Суд от­мечает роль внутреннего права ЕАЭС в исключении влияния на служащих норм национального права и обеспечении независимости, что вызывает явный вопрос в части соотношения такой позиции Суда с нормой об отсылке к национальному за­конодательству. Тем не менее, данные пробелы и несовершен­ства внутреннего правового регулирования позволяют служа­щим рассчитывать на рассмотрение их жалоб в национальных судах.

Весьма интересна практика европейских судов по оценке приемлемости жалоб служащих против международных ор­ганизаций. Европейский суд по правам человека¹⁸ и большин­ство европейских национальных судов в каждом конкретном случае исходят из оценки того, была ли заявителям предостав­лена возможность обращения к альтернативным националь­ному суду механизмам, предоставляющим защиту, как ми­нимум эквивалентную той, которая предусмотрена статьей 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Если такие механизмы на уровне организации отсутствуют, то ев­ропейские национальные суды принимают жалобы к рассмо­трению, не взирая на иммунитет международных организа­ций от юрисдикции таких судов. Учитывая данную практику, российские суды также стали принимать подобные жалобы служащих ЕАЭС к рассмотрению. Так, в 2017 году Хамовни­ческий районный суд г. Москвы рассмотрел дело № 2-0277/17 по иску В. Ю. Соколова, заместителя начальника отдела мате­риально-технического обеспечения Департамента управления делами ЕЭК, против Евразийской экономической комиссии. Заявитель оспаривал законность его увольнения по п. 2 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса (далее - ТК) РФ в связи с сокращением должности, поскольку, по его мнению, ему не были предложе­ны иные вакантные должности, как этого требует ст. 180 ТК РФ. Суд не признал нарушений действующего законодательства РФ при увольнении работника, поскольку у ответчика отсут­ствовали основания для предложения истцу вакантных долж­ностей в ЕЭК, размещенных на интернет-сайте ответчика, так как отбор кандидатов на данные должности проводится в ЕЭК только на конкурсной основе. В качестве еще одного примера того, что московские суды стали принимать к рассмотрению иски служащих против ЕЭК, можно привести решение Тими­рязевского районного суда г. Москвы от 21 июля 2017 года, где истец Е. В. Вельдер, занимавшая должность начальника отдела пресс-службы ЕЭК, обратилась с иском об отмене двух нало­женных в отношении нее дисциплинарных взысканий, взыска­нии заработной платы, выплату компенсации. Суд пришел к выводу, что основания для удовлетворения требований истца отсутствовали, поскольку была установлена вина Е. В. Вельдер в совершении дисциплинарных проступков, за которые она была привлечена к ответственности. При вынесении обоих решений суды руководствовались нормами трудового зако­нодательства Российской Федерации, как если бы речь шла не о трудовых спорах с участием международных служащих и международных организаций.

ЕАЭС прекрасно осознает существующую проблему за­щиты прав служащих и ее последствия. Поэтому, чтобы в некоторой степени устранить неопределенность и двусмыс­ленность в правовом регулировании трудовых отношений со служащими, в Консультативном заключении от 12 сентября 2017 года по запросу самой ЕЭК Суд ЕАЭС признал приори­тет права Союза в вопросах регулирования внутрисоюзных отношений и применение национальных норм к трудовым отношениям с участием органов Союза лишь в пределах, установленных правом Союза. Суд отметил важность тако­го приоритета с точки зрения функционального иммунитета международной организации, предоставленного ему госу­дарствами-членами в силу функциональной необходимости. Кроме того, Суд ЕАЭС указал, что «применимость к сотруд­никам Комиссии [ЕЭК - авт.] норм законодательства государ­ства пребывания, регулирующих трудовые отношения, долж­на определяться в том числе с учетом их правового статуса международных служащих». Нормы национального законо­дательства, по мнению Суда, могут применяться лишь к тем элементам трудового статуса сотрудников ЕЭК, которые не урегулированы правом ЕАЭС, с учетом основополагающих норм-целей и норм-принципов учредительных актов Союза.

При этом наиболее интересным в данном заключении представляется вывод Суда о том, что в рамках Союза целесо­образно обеспечить развитие внутренних норм о персонале и последовательный уход от регулирования внутренних вопро­сов с помощью норм национального права. Таким образом, в рамках Союза в ближайшее время уже можно ожидать пер­вые шаги по постепенному полному исключению влияния на­ционального права на регулирование трудовых отношений со служащими и пересмотру весьма противоречивых норм До­говора о ЕАЭС об отсылке к национальному законодательству. Суд ЕАЭС подчеркнул, что применение норм национального законодательства нескольких государств-членов Союза может привести к дифференциации и отличиям правового статуса сотрудников ввиду того, что национальное трудовое законо­дательство не унифицировано, что может нарушить принцип равенства, единства правового регулирования и эффективно­сти функционирования международной организации.

В своем особом мнении по Консультативному заключе­нию от 12 сентября 2017 года судья Т. Н. Нешатаева уточняет, что автоматическое применение национального законода­тельства к трудовым правоотношениям со служащими ЕЭК невозможно, и должен быть установлен баланс между право­порядком Союза и национальным правопорядком в каждой конкретной ситуации. При этом, принимая во внимание пункт 1 статьи 31 Венской конвенции о праве международ­ных договоров, касающейся добросовестного толкования по­ложений договоров, Т. Н. Нешатаева приходит к выводу, что пункт 43 Положения о социальных гарантиях, привилегиях и иммунитетах в ЕАЭС следует толковать таким образом, что применение норм национального законодательства должно исключать коллизии между правом Союза и национальным законодательством, а в случае возникновения таковых долж­но быть применено право Союза.

Применительно к вопросу о механизмах, куда могут об­ращаться служащие ЕАЭС для защиты своих прав, судья Нешатаева отметила оставленный без внимания Суда ЕАЭС факт того, что «защита субъективных прав, гарантированных сотрудникам органов Союза международными договорами и национальным законодательством, должна осуществлять­ся с учетом особенностей статуса Союза как международной наднациональной организации, в частности правил о юрис­дикционном иммунитете...». В сложной ситуации находят­ся российские суды. С одной стороны в случае предъявления иска против ЕЭК они должны руководствоваться статьей 12 Соглашения от 8 июня 2012 года между Правительством РФ и ЕЭК об условиях пребывания ЕЭК на территории РФ, в соот­ветствии с которой государство пребывания не может лишить ЕЭК иммунитета, и только сама Евразийская экономическая комиссия может от него отказаться. С другой стороны в силу отсутствия на уровне ЕЭК эквивалентных механизмов защиты, российские суды вынуждены принимать иски от сотрудников ЕЭК, в противном случае непринятие к рассмотрению таких исков может быть обжаловано в ЕСПЧ и признано последним как отказ служащим в доступе к правосудию. Чтобы избежать подобной ситуации, вновь напрашивается вывод о том, что ЕАЭС должен обеспечить собственными внутренними меха­низмами, гарантирующими эффективную защиту прав меж­дународных служащих. И в этом отношении Т. Н. Нешатаева как раз дает весьма оптимистичный прогноз о возможном раз­витии в будущем судебной процедуры в ЕАЭС, аналогичной процедуре, сформировавшейся в Европейском союзе, где суд наделен полномочиями по рассмотрению и вынесению обяза­тельных решений по трудовым спорам со служащими. Таким образом, можно надеяться, что Союз действительно осознает всю актуальность данной проблемы.

Необходимость постепенного совершенствования регу­лирования трудовых отношений со служащими ЕАЭС была отмечена в последнем консультативном заключении Боль­шой коллегии Суда Союза от 11 декабря 2017 года по заяв­лению заместителя директора Департамента технического регулирования и аккредитации ЕЭК. Суд ЕАЭС подчеркнул, что «международно-правовой статус Союза предусматривает самостоятельное регулирование Союзом взаимоотношений с собственным персоналом», еще раз отметив, что положе­ния национального трудового права применяются лишь в том объеме, который допускается правом Союза. При этом в перспективе для комплексного решения проблем, связанных с внутренними трудовыми отношениями, Суд ЕАЭС признал необходимым разработать и принять правовой акт, который более детально и широко регламентировал бы различные аспекты труда и социального обеспечения служащих органов Союза. Принятие такого акта может полностью устранить потребность в возможной отсылке к национальному праву государств-членов союза и исключить возникающие противо­речия в правовом регулировании.

Подводя итог, можно предположить, что уже в обозри­мом будущем следует ожидать конкретные прогрессивные шаги со стороны Союза в области разрешения проблем тру­довых отношений с сотрудниками на уровне организации. Во-первых, очевидна заинтересованность не только между­народных служащих, но и самих органов Союза (в частности, ЕЭК) в вопросах толкования и взаимосвязанного применения внутреннего права Союза, а также национального права, от­сылка к которому содержится в Положении о социальных гарантиях, привилегиях и иммунитетах в ЕАЭС. Во-вторых, несовершенство правового регулирования трудовых вопросов со служащими констатируется самим Судом ЕАЭС, который, признав приоритет внутреннего права Союза, обосновал необ­ходимость постепенного отказа от какого-либо национально­го правового регулирования внутренних трудовых вопросов, а также потребность в разработке правового акта Союза, бо­лее подробно регламентирующего вопросы труда персонала. В-третьих, интерес представляют и отдельные выводы, выра­женные в особых мнениях судей Суда ЕАЭС, а именно Т.Н. Не- шатаевой, которая указывает на перспективы совершенствова­ния внутренних механизмов рассмотрения трудовых споров со служащими на уровне Союза, в частности, внедрения вну­тренней судебной процедуры с возможностью вынесения обя­зательных решений по таким спорам. Все это говорит о том, что проблема эффективной защиты прав служащих ЕАЭС стала очевидной для Союза и его государств-членов. И ЕАЭС, с одной стороны, пытается закрыть дорогу служащим для об­ращения в национальные суды, но, с другой стороны, сам все еще не предоставляет альтернативных судебных механизмов для рассмотрения соответствующих трудовых споров.

ПОПОВА Александра Николаевна
аспирант кафедры международного права Юридического факультета Московского государственного университета им. М. В. Ломоносова