Экологические мигранты в международно-правовом контексте. Рeцензия – комментарий к монографии: Ivanov D.V., Bekyashev D.K. «Environmental Migration in International Law» (Cambridge, Cambridge Scholars Publishing, 2016. – 178 p.)

№ 9 (100) 2016г.

В статье оценивается актуальность и новизна монографии Иванова Д. В. и Бекяшева Д. К. «Environmental Migration in International Law», представляющей собой англоязычный вариант творчески переработанного издания на русском языке Иванов Д. В., Бекяшев Д. К.

Экологическая миграция населения: Международно-правовые аспекты: Научное издание / Д. В. Иванов, Д. К. Бекяшев. — М.: Аспект Пресс, 2013. - 176 с. Отмечены достоинства и недостатки монографии «Environmental Migration in International Law». По итогам статьи делается вывод о значении данной монографии с теоретической и практической точек зрения и возможной роли в отечественной и зарубежной науке международного права.

ENVIRONMENTAL MIGRANTS IN THE INTERNATIONAL LAW CONTEXT REVIEW - COMMENT TO THE MONOGRAPH: IVANOV D. V., BEKYASHEV D. K. «ENVIRONMENTAL MIGRATION IN INTERNARIONAL LAW» (CAMBRIDGE, CAMBRIDGE SCHOLARS PUBLISHING, 2016. - 178 P.)

The article describes the relevance and novelty of the monograph Ivanov D. V., Bekyashev D. K.«Environmental Migration in International Law». This book is the creatively revised English version of the monograph in Russian Ivanov D. V., Bekyashev D. K. Environmental migration: International law aspects: Scientific publication / D. V. Ivanov, D. K. Bekyashev. - M.: Aspect Press, 2013 - 176 p. The advantages and disadvantages of the monograph «Environmental Migration in International Law» are marked. The conclusion about the meaning of the book from theoretical and practical points of view and possible role in Russian and foreign science of international law is made.

Авторами рецензируемой монографии являются извест­ные российские специалисты в области международно-право­вого регулирования миграции населения: кандидат юридиче­ских наук, доцент кафедры международного права МГИМО (У) МИД России Д. В. Иванов и кандидат юридических наук, доцент этой кафедры Д. К. Бекяшев Это не первая совместная книга данных авторов по указанной проблематике. Так, ра­нее ими, кроме прочего, была издана совместная монографии «Международно-правовое регулирование вынужденной и тру­довой миграции» (М., Проспект, 2013. - 392 с.).

Авторы, надо сказать, довольно смело вторгаются в тесно заполненный «рынок» (позволим себе употребить этот тер­мин) экологических правовых публикаций, где американский эколог У. Вогт употребил термин «экологический беженец» еще в 1948 году. Но где, несмотря на это, как отмечают авто­ры, только в настоящее время экологическая миграция только начинает осознаваться как проблема, а термин «экологическая миграция» и поныне продолжает обретать правовое содержа­ние, встречаясь все чаще и чаще.

В этом контексте, как отмечается в монографии, Управ­ление Верховного комиссара ООН по делам беженцев (УВКБ ООН) выработало позицию, согласно которой термин «беже­нец» некорректно использовать для обозначения лиц, переме­щенных по экологическим причинам. В связи с этим, следует именовать их экологическими мигрантами (с чем авторы со­гласны, см. ниже).

Насколько можно понять, авторы не пытаются предло­жить собственное определение анализируемого понятия, а опираются на то, которое выработано Международной орга­низацией по миграции (МОМ): «Экологические мигранты — это лица или группы лиц, которые по серьезным причинам внезапного или постепенного изменения окружающей среды, негативно сказывающегося на их жизнедеятельности или ус­ловиях жизни, вынуждены покинуть свое обычное место жи­тельства или по своему желанию покидают его на определен­ное или неопределенное время и мигрируют в пределах свой страны или за ее пределы».

Что ж, попытка полезная, придающая «вес» всей работе. С учетом убедительно обоснованного авторами подхода, в соот­ветствии с которым встречающийся термин «климатический беженец /мигрант» - более узок по сравнению с термином «экологический беженец/мигрант».

Авторы делают вывод о том, что экологическая причина миграции должна быть основной, чтобы причислить лицо к экологическим мигрантам. (В конкретных случаях причин мо­жет быть две и несколько).

Стоит поддержать призыв авторов разработать единое юридическое понятие для обозначения лиц, мигрирующих по экологическим причинам. Собственно, в этом плане они повторяют то, что высказывалось и до них и чем сравнитель­но давно занимаются в рамках ряда международных институ­тов, основным из которых стало УВКБ ООН, а также ГА ООН и ЭКОСОС, а также Исполнительный комитет по Программе Верховного комиссара, созданный еще в 1957 г.

В монографии упомянуты общие документы по делам бе­женцев, принятые ГА и ЭКОСОС, отмечена особая важность системы предоставления УВКБ ООН «добрых услуг», в рамках которой оказывается помощь соответствующим группам бе­женцев — в том числе тем, защита которых не входит в его ком­петенцию (т.е. и «экологическим»?). Авторы обращают особое внимание на тот факт, что в определенный момент УВКБ ООН было вынуждено ввести практику так называемого группового подхода. В этом случае беженцами признавались не отдель­ные лица, а целая группа лиц, т.е. речь идет о так называемых случаях массового притока (large-scale influx), или исхода, (mass exodus) беженцев. В связи с этим Исполнительный комитет УВКБ ООН принял соответствующее заключение — «Защита лиц, ищущих убежища, в ситуациях их массового притока», в котором установил основные правила обращения с данной категорией лиц. Согласитесь, что «массовость притока» при не­гативных экологических воздействиях - типичное явление. Но следует ли уделять ему приоритетное внимание по сравнению с «индивидуальным притоком»? Или права человека должны соблюдаться «на равных»? Авторы монографии предпочитают не затрагивать это «соотношение». А напрасно.

Но вместе с тем УВКБ ООН указало, что установление в качестве одного из критериев «большого числа» «может при­вести к субъективной оценке, которая в свою очередь привне­сет элемент неточности». Некоторые организации заявили, что определение, содержащееся в аналитическом докладе, являет­ся неоправданно узким и не охватывает ряд лиц или группы лиц, нуждающихся в защите. Международная организация по миграции (МОМ) также выступила против исключения из рабочего определения небольших групп лиц, поскольку, пра­ва, которые затрагиваются, являются в основе своей правами личности.

Где здесь авторская позиция? - неясно. Читатель вправе рассчитывать на нее.

Далее. В авторском понимании, именно уважая права че­ловека, не абсолютизируя наличие международного элемента, со временем УВКБ ООН стало оказывать помощь и лицам, пе­ремещенным внутри страны. В частности, в своем Заключении «Лица, перемещенные внутри страны» оно признало, что «ре­золюция 48/116, принятая ГА ООН 20 декабря 1993 года и вновь подтвердившая поддержку усилий Верховного комиссара, осо­бенно там, где такие усилия могли бы способствовать предот­вращению или решению проблем беженцев, по-прежнему служит надлежащими рамками для участия Верховного ко­миссара в ситуациях внутреннего перемещения».

В 1993 г. в документе «Положение беженцев в мире» УВКБ ООН определило четыре основные причины появления по­токов беженцев, в которые входит и ухудшение состояния окружающей среды.

Данный документ, по сути дела, лежит в основе всей ра­боты. Но вызывает сожаление, что, отмечая фактор ухудшения качества окружающей среды, как способствующий вынужден­ной миграции, авторы просто упоминают про исключитель­ную важность предотвращения негативных факторов, не пыта­ясь даже минимально остановиться на конкретных способах такого предотвращения. А ведь это все равно, что предотвра­щать болезнь, вместо того, чтобы бороться с ней, когда она уже наступила.

Можно сказать, что в определенной мере этот недоста­ток компенсирован авторами в том разделе, где анализирует­ся работа конференций в Киото в 1997г. и в Гааге в 2000г., рас­смотревших вопрос о рисках интенсивной миграции в связи с глобальным потеплением. А также на Всемирной встрече на высшем уровне по устойчивому развитию в Йоханнесбурге 2002г.. На последней встрече были выработаны, кроме про­чего, предложения оказывать финансовую и техническую по­мощь укреплению потенциала африканских стран, в том чис­ле организационного и человеческого, в частности на местном уровне, не только для эффективной борьбы с последствиями стихийных бедствий, но и поддержания систем наблюдения и раннего предупреждения.

Отметим положительный факт того, что авторы «не забы­вают» это событие. Но где, опять же, сами они со своим оце­ночным мнением? - невольно возникает вопрос. Ведь «пред­упреждать» - значит вкладывать огромный материальный, технический и человеческий ресурс в соответствующие меры. Что в этом плане делается? Или это - общие слова представи­телей соответствующих стран. Как и в отношении последствий стихийных бедствий (на указанной Встрече в этом плане го­ворилось о необходимости: проведения оценок; принятия от­ветных мер по восстановлению; оказания поддержки странам Африки, с тем, чтобы они могли более эффективно решать проблемы перемещения населения в результате стихийных бедствий; оказания поддержки принимающим беженцев стра­нам в улучшении состояния инфраструктуры и окружающей среды, включая экосистемы и среду обитания, которым при­чинен ущерб в процессе приема и расселения беженцев).

Логично предположить, что если бы указанные меры, ме­роприятия действительно эффективно проводились или хотя бы очевидно было их наметившееся проведение, то экологиче­ские мигранты вообще исчезли бы. Нет смысла бежать оттуда, где экологически и так все замечательно. Скорее надо перехо­дить на приглашение «экологических туристов», зарабатывая на этом деньги.

Важную роль в развитии проблематики экологической миграции играют конференции государств—участников Ра­мочной конвенции об изменении климата. Основная работа в данном направлении была на чата в рамках Специальной рабочей группы по долгосрочному сотрудничеству, которая была создана в ходе встречи на Бали в 2007 г. и которая в соот­ветствии с Планом действий, принятым в ходе конференции на Бали, разработала доку мент «Идеи и предложения по пун­кту 1 Плана действий Бали».

Авторы дают краткую (в целом, положительную) оценку объединению усилий междуна родных организаций в данной сфере. Так, в апреле 2008 г. Институт по окружающей среде и безопасности человека (Университет) ООН, ЮНЕП, МОМ учредили Альянс по изменению климата, окружающей сре­де и миграции. Цель деятельности Альянса - проведение ис­следований и повышение информированности о миграции по экологическим причинам с целью привлечения вни мания международных организаций к этой проблем. В 2010 г. на конференции в Канкуне были одобрены результаты работы

Специальной группы и принят План по адаптации, согласо­ванный сторонами.

Но в конкретных ситуациях эти «институциональные» усилия нередко оказываются неэффективными. Например, это касается мер по защите ЛПВС в ситуациях стихийных бедствий. УВКПЧ, УВКБ ООН и ЮНИСЕФ до сих пор сталки­ваются с трудностями при развертывании потенциала на местах, который соответствовал бы обязательству возглавить усилия по предоставлению защиты в ситуациях стихийных бедствий, взятому ими на себя в 2005 г. при реализации ини­циативы по реформированию гуманитарной деятельности. В этой связи УВКБ ООН взяло на себя обязательство заполнить этот пробел на основе про ведения консультаций с ЮНИСЕФ и УВКПЧ и выразило надежду, что его возможности будут долж­ным образом усилены.

Опять же, политизированный язык, помогающим указан­ным институтам и далее «надеяться». Не более того. Или ав­торы не владеют информацией по конкретным проводимым мероприятиям?

Оправданно значительное внимание уделено экологической миграции на региональном уровне (пар.2.1.). Очень полезная «ку­мулятивная» информация, приведу подробно. Конкретно:

Африканский регион:

-      в 1969 году в рамках Организации африканского единства (ОАЕ) принята Конвенция, регулирующая конкретные аспекты проблемы беженцев в Африке, в которой дано расширительное определение понятия «беженец» (ст. 1);

-      в 1994 г. на симпозиуме ОАЕ и ООН по беженцам и вы­нужденному перемещению населения в Африке отмечено, что во многих африканских государствах имеет место борьба за обладание природными ре сурсами, при этом качество окружа­ющей среды ухудшается. Некоторые государства уже не могут осуществлять основные управленческие функ ции, включая кон­троль над национальной территорией; контролировать нацио­нальные ресурсы, предоставлять базовые услуги в области сани­тарного контроля и т.п. На симпозиуме были подведены итоги имплементации положений Конвенции 1969 г. Оказалось, что, несмотря на положительные политические события в некото­рых регионах континента, все еще сохраняется большое количе­ство вооруженных конфликтов, насилия и систематиче ских, массовых и грубых нарушений прав человека, кроме прочего, в свя­зи с ухудшением экологической обстановки в регионе;

-      сама миграция может вызвать ухудшение качества окру­жающей среды и нехватку ре сурсов в стране, которая прини­мает мигрантов (восьмая рекомендация, принятая на симпо­зиуме);

-      Африка стала первым континентом, государства которо­го приняли решение о создании своей собственной системы защиты ЛПВС (лица, перемещенные внутри страны) на основе международного договора;

-      в 2004 г. в ходе работы Международной конференции по миру, безопасности, демократии и развитию в районе Великих озер отмечено, что состояние незащищенности во многом по­рождено незаконной эксплуатацией природных ресурсов, де­градацией экосистем.

Отмечен и обратный эффект: влияние вооруженных кон­фликтов на окружающую среду, а именно потоков беженцев и ЛПВС на экосистему бассейна реки Конго и района Великих озер. Указано на стандарты, закрепленные в Руководящих принципах, в частности тех из них, которые касаются защиты лиц, пострадавших от природных катастроф. Кроме того, они должны создать механизм по предотвращению и борьбе с при­родными и антропо генными катастрофами, а также прини­мать меры по восстановлению окружающей среды в областях, которые пострадали из-за массового притока беженцев и пере­мещенного населения;

-      в 2009 г. в ходе саммита принята Декларация о беженцах, возвращенных лицах и ЛПВС в Африке, в которой в качестве основных причин перемещений на континенте названы, среди прочего, природные бедствия, отмечены рост негативного вли­яния изменения климата и увеличение числа лиц, мигриро­вавших по экологическим причинам;

-      но наиболее знаменательным событием, завершившим переговоры по принятию международного договора о вынуж­денной миграции внутри страны, стало принятие Конвенции Африканского союза о защите лиц, перемещенных внутри страны, и оказании им помощи в Африке от 23 октября 2009 г.

Конвенция отражает общую тенденцию расширения правового содержания терминов, используемых для обозначе­ния различных категорий вынужденных мигрантов, и закре­пляет экологические причины перемещения.

Американский континент:

-      в 80-х годах XX в. вспышка гражданских конфликтов в Центральной Америке привела к «массовому исходу» почти 1 млн. человек, создав серьезные экономические, социальные и экологические проблемы для стран, в которые направлялись массовые потоки мигрантов. В 1984 г. эти «принимающие» страны приняли Картахенскую декларацию о беженцах, в которой устанавливались правовые основы обращения с цен трально-американскими беженцами;

-      в Декларации экологические причины миграции не были прямо закреплены. Кроме того, на рассматриваемом кон тиненте эта причина перемещений не играет такой важной роли, как в Африк.

Европейский союз (ЕС):

-      здесь данная проблематика до недавнего времени не слишком активно прорабатывалась, несмотря на известную активность «партии зеленых»;

-      в апреле 2007 г. с целью борьбы с изменением климата Европейский парламент принял решение о создании Времен­ного комитета по изменению климата. Его целью стала раз­работка предложений по будущей политике ЕС в области из­менения климата и координирование позиции Парламента в ходе переговоров по данной теме;

- впоследствии и другие институты ЕС выражали свою обеспокоенность в связи с появлением в ЕС мигрантов, спасаю­щихся, кроме прочего, от природных бедствий. Авторы называ­ют и кратко оценивают соответствующие инициативы вплоть до новейших времен, в том числе: решение Европейской ко­миссии о финансировании проекта «Изменение окружающей среды и сценарии вынужденной миграции».¹⁷, внимание (хотя и не такое пристальное, по выражению авторов статьи) Сове­та Европы, Комитете министров Совета Европы, Комитета по миграции, беженцам и населению Парламентской ассамблеи к проблеме эколо гической миграции.

Государствам было рекомендовано признать в качестве ос­новы для своей политики, что Руководящие принципы и иные международные документы о правах человека и гуманитарное право должны применяться ко всем ЛПВС, включая лиц, по­кинувших свое жилище или обычное место жительства по причине природных или антропогенных бедствий.

Отмечая, как признает большинство ученых, что имен­но развитые европейские государства в основном несут ответ­ственность за изменение климата, авторы настоящей статьи настаивают на том, что возложение такой ответственности было бы правомерным только в конкретных случаях нанесения ущерба. Возложение же всего бремени ответственности на эти государства кажется не справедливым, тем более в контексте миграции, приема большого ко личества беженцев и их обу­стройства. Скорее государства согласятся на оказание помощи в ликвидации последствий природных и антропогенных бед­ствий. Европейские государства все еще не готовы и вряд ли бу­дут готовы «открыть двери» экологическим мигрантам, когда они в ряде случаев не могут справиться с потоками беженцев в традиционном международно-правовом понимании данно­го термина. (Современная «миграционная реальность» в Европе служит в этом плане полезным, хотя и весьма болезненным, уро- ком не только для Европы).

Глава 3. работы называется «Теоретические основы между­народно-правового регулирования экологической миграции». И начинается она с определения понятия «экологические ми­гранты» (пар. 3.1.). Вообще говоря, работу можно было начать именно с этой темы, чтобы было ясно, о чем авторы ведут раз­говор. Поневоле им пришлось затрагивать ее (см. выше). Что ж, это редакционный прием, и он нисколько не снижает качество проведенного здесь авторами исследования. С чем же «полез­ным» читатель встретится здесь:

Для обозначения лиц, спасающихся от природных ката­клизмов, существуют различные дефиниции. Ученые все еще не пришли к единому мнению по данному вопросу. Един­ственное, с чем согласно все международное сообщество, — это сложность поиска исчерпывающего определения;

Кроме того, не существует единства мнений и по поводу наименования самого термина. Наиболее часто используются следующие термины:

—    экологический беженец/перемешенное лицо (environ­mental refugee/'environmentally displaced person);

—    экологический мигрант (environmental migrant);

—    вынужденный экологический мигрант (forced environ­mental migrant);

—    мигрант по экологическим мотивам (environmentally motivated migrant);

—   мигрант/беженец/перемещенное лицо, мигрирующее в связи с реализацией проектов развития;

—   климатический мигрант/беженец/перемещенное лицо (climate migrant/refugee/displaced person);

—   мигрант/беженец/перемещенное лицо в связи с измене­нием климата (climate change migrant/refugee/displaced per­son);

—    экомигрант/беженец (eco-migrant/refugee);

—   будущий экологический беженец (environmental refugee- to-be).

Как представляется, многие с удивлением узнают о таком «многообразии», в котором так или иначе сочетаются два ком­понента: «миграционный» и «экологический». Для формули­рования наиболее полного определения, как полагают авторы, необходимо выяснить, что подразумевают под собой оба ком­понента, а именно: определить, что подразумевается под наи­менованиями «мигрант», «беженец», «перемещенное лицо», с одной стороны, «экология», «климат», «природное бедствие» — с другой.

Эту попытку с энтузиазмом и предпринимают авторы данной монографии.

«Миграционный компонент» представляет определен­ную сложность для интерпретации, поскольку в международ­ном праве слово «мигрант» означает лицо, которое мигрирует добровольно. Возникает вопрос: должна ли экологическая ми­грация быть обязательно добро вольной? Судя по всему, нет. (См. в этом плане определение МОМ выше).

Также необходимо выяснить, какой термин наиболее точно подхо дит для ситуации, в которой находятся лица, по­кинувшие свой дом по экологическим причинам: «беженец», «мигрант», «перемещенное лицо».

Как известно, понятие «беженца», предусмотренное в Конвенции 1951 г., не предполагает его распространение на вышеуказанную категорию лиц. Такова и позиция УВКБ ООН. Удобнее было бы расширить понятие «мигрант», не ограничи­вая его только добровольной миграцией, применительно к эко­логическим перемещениям.

Для уяснения того, что же представляет собой «экологиче­ский компонент», необходимо определить такие понятия, как: экология, окружающая среда и климат. Что и делают авторы, отмечая, что термин «климатический беженец/ мигрант» более узкий по сравнению с термином «экологический беже- нец/мигрант».

15 декабря 2006 г. в рамках Международной конференции по району Великих озер в Африке был принят Пакт о безопас­ности, стабильности и развитии в районе Великих озер. Ста­тья 12 Пакта предусматривает принятие Протокола по вопросу защиты ЛПВС и оказания им помощи. Согласно ст. 1 Протоко­ла перемещенными внутри страны лицами счи таются лица или группы лиц, которых заставили или вынудили бросить или покинул, свои дома или места обычного проживания, кро­ме прочего, в результате или во избежание стихийных или вызванных деятельностью человека бедствий, и которые не пересекали международно признанных государственных границ.

Если Пакт о безопасности, стабильности и развитии в районе Великих озер и Протокол по вопросу защиты ЛПВС и оказания им помощи являются, по сути, субрегиональными документами, то упомянутая выше Конвенция Африканского союза от 23 октября 2009 г., если ее ратифицируют все стра­ны-члены Африканского союза, будет иметь более широкую сферу применения и приобретет региональный характер.

Конвенция содержит широкий спектр оснований пере­мещения внутри страны, которые включают природные бед­ствия, антропогенные катастрофы, изменение климата, осу­ществление проектов в области развития.

Определение, используемое странами Латинской Аме­рики, основано на определениях, закрепленных в Конвенции 1951 г. и Протоколе 1967 г., а также Конвенции ОАЕ 1969 г. Это значит, что оно не включает прямо такие основания для при­знания лица беженцем, как экологические причины. Однако эксперты УВКБ ООН считают, что оно является достаточным для данного региона, поскольку включает все обстоятельства, которые могут повлиять на общественный порядок настолько, что жизнь, безопасность и свобода личности могут оказаться под серьезной угрозой. Было признано, что хотя экологические факторы и играют определенную роль в Центральной Амери­ке, они не носят столь серьезный характер, который угрожал бы физической неприкосновенности личности в странах реги­она.

С этим утверждением авторы данной монографии, убе­дительно мотивируя свою позицию, не могут согласиться. Пример Фукусимы показал, что природные и антропоген­ные катастрофы могут приобретать универсальный харак­тер и затрагивать многие, а в долгосрочной перспективе все государства. Поэтому наиболее удачной, как полагают авто­ры, следует признать формулировку, которая включала бы наибольшее количество возмож ных ситуаций, влекущих за собой появление значительных потоков беженцев. С другой стороны, не все государства готовы согласиться с таким ши­роким определением, поскольку не заинтересованы в пре­доставлении статуса беженцев столь многочисленной массе людей.

Вместе с тем, эксперты УВКБ ООН признали, что между­народному сообществу необходимо разработать и принять универсальное определение понятия «беженец», которое ос­новывалось бы на Конвенции 1951 г., Протоколе 1967 г., Кон­венции ОАЕ 1969 г. и Картахенской декларации 1984 г. Так или иначе, отрицать, что природное бедствие в ряде случаев может привести к серьезному нарушению общественно го порядка нельзя.

Определение понятия «экологический мигрант» также разрабатывалось различными международными организа­циями. Наиболее часто цитируемым определением является определение, разработанное в рамках ЮНЕП и предложенное Эссамом эль-Гиннави, согласно которому экологические бе­женцы - это лица, которые были вынуждены покинуть свое обычное место жительства временно или на неопределенное время по причине причинения значительного вреда окружаю­щей среде (природных катастроф и/или антропогенных ката­строф), подвергающего опасности их жизнь и/или оказываю­щего серьезное влияние на качество их жизни.

Экологические причины перемещения могут существо­вать и наряду с другими причинами. Например, если беженец покидает свою страну не только по причине преследования, но и в связи с наводнением. Однако при этом экологическая при­чина должна быть основной. Именно она позволяет причис­лить данное лицо к экологическим мигрантам, а преследова­ние по соответствующим признакам позволяет ему требовать предоставления статуса беженца.

УВКБ ООН, МОМ и Группа по политике в отношении беженцев избрали данный термин для использования в своей работе как наиболее удачный. Ведь термин «беженец» под­разумевает наличие у лица ряда прав и обязанностей, пред­усмотренных международным правом, тогда как статус эколо­гических мигрантов не определен.

Проблема вынужденных мигрантов, появившихся после распада СССР, стала предметом обсуждения на Конферен­ции СНГ по пробле мам беженцев и мигрантов, проходившей в 1996 г. На Конференции особенно много дискуссий вызвала терминология. В рамках Конфе ренции под экологическими мигрантами понимались лица, которые вынуждены поки­нуть места своего постоянного проживания и перемещаются в пределах своей страны или пересекают ее границу вследствие резкого ухудшения состояния окружающей среды или эко ло­гических катастроф.

Общий вывод авторов: если следовать традициям между­народного пра ва и практике, принятой ведущими междуна­родными организациями в области миграции, следует при­знать, что наиболее адекватным тер мином для обозначения лиц, мигрирующих по причинам изменения окружающей среды, является «лица, перемещенные по экологическим причинам».

Отдельное место в книге уделено вопросам трудовой ми­грации, обусловленной экологическими факторами. Авторы справедливо указывают, что в данный момент отсутствует ка­кой-либо международно-правовой акт, который регулировал бы непосредственно отношения, связанные с экологической трудовой миграцией. Более того, ни в одном из действующих международно-правовых актов нет упоминания о таких ми­грантах. В связи с этим, в книге разработаны рекомендации по устранению существующих пробелов в международном пра­ве. Авторы предлагают также собственное определение поня­тий «внешний экологический трудовой мигрант» и «внешняя экологическая трудовая миграция».

Книга содержит приложения, в которых объединены наи­более важные международные акты, регулирующие различ­ные аспекты вынужденной и трудовой миграции. Безусловно, данная монография будет полезна юристам-международни- кам, студентам, аспирантам, исследователям и широкому кру­гу читателей, заинтересованных в международном миграцион­ном праве.

Научное издание состоит из трех глав, заключения и при­ложения. Структура монографии выстроена логично, что по­зволяет иметь четкое представление о рассматриваемых про­блемах.

Рецензируемая книга появилась в науке международного права чрезвычайно вовремя. Актуальность монографии несо­мненна. Миграция населения признается одной из наиболее активно развивающихся глобальных проблем в настоящее вре­мя, так как все большее количество людей пересекают границу своего государства по той или иной причине. Это подтверж­дает, в частности, принятие Генеральной Ассамблеей ООН 19 сентября 2016 г. Нью-Йоркской декларации о беженцах и мигран­тах. В ней отмечается, что миграция - это явление, которое но­сит глобальный характер, что требует применения глобальных подходов и принятия глобальных решений, а также то, что ни одно государство не может справиться с такими перемещени­ями самостоятельно.

В связи с существенным увеличением роста миграции по экологическим причинам встает вопрос о ее более детальном и эффективном международно-правовом регулировании. Ис­следование данных проблем с позиций международного права в своем наиболее полном виде представляет собой существен­ный вклад в науку и несет безусловный интерес с практической точки зрения.

Следует отметить, что до Д. В. Иванова и Д. К. Бекяшева в России и на постсоветском пространстве никто не исследовал проблему экологической миграции населения в контексте меж­дународного права. Кро ме того, как уже было отмечено, в отли­чие от некоторых зарубежных авторов, проблема рассмотрена не только в части, касающейся вынужденной миграции, но и в от­ношении трудовой миграции. В этом состоит новация не только в российской, но и в мировой доктрине международного права.

Издание монографии на английском языке российскими учеными представляется крайне важным. Отечественная шко­ла международного права, при всей ее значимости и достиже­ниях, к сожалению, в последнее время не слишком известна за рубежом. Это связано с объективными причинами, прежде всего с тем, что она выражена в изданиях, опубликованных на русском языке, что естественно, делает крайне затруднитель­ным ее продвижение в других странах. Как представляется, опубликование монографии «Environmental Migration in In­ternational Law» в известном и авторитетном британском изда­тельстве будет способствовать продвижению российской шко­лы международного права и повышению ее авторитета.

Монография «Environmental Migration in International Law» является первой монографией по указанным проблемам, изданной на английском языке российскими специалистами.

В своей работе авторы ставят проблему шире, чем это тради­ционно делалось в рамках международно-правовой защиты прав мигрантов.

Эта книга объединяет исследования по различным аспек­там экологической миграции населения в контексте между­народного права, с особым акцентом на возникновение и развитие правового регулирования в области экологической миграции на глобальном и региональном уровнях.

Высказываю сожаление, что авторы практически не уде­лили внимания проблематике обязанностей мигрантов на иностранной территории. Тема, можно сказать, болезненная, особенно для современной Европы. В этом плане, видимо, им будет полезна моя статья «К вопросу о международном Пакте об обязанностях человека», помещенная в Московском журна­ле международного права. 2014. № 3. С. 65-81.